Я собралась, было, возразить, но он не дал мне такой возможности. Его губы оказались на моих неожиданно, и Лир утянул меня в неведомые дали. Как сквозь туман, я слышала, как у хозяина таверны выпала из рук глиняная тарелка и упала на пол, рассыпавшись на кусочки. Лир остановился, обернулся на звук, и я поняла, что в таверне стоит тишина. Все даже ложки до рта не донесли, так на нас пялятся.

– Лир, смени облик, - еле сдерживаясь, сказал Аран.

Черт! Забыла совсем, что мы тут гоблинов изображаем! Лир взмахнул рукой, народ разохался и снова принялся за еду.

После обеда мы отнесли покупки и снова вернулись на рынок, решив закупить побольше провизии. Стоило все дешевле, чем летом, потому что была осень - время сбора урожая, и часть его явно было выгодно продать. Аран и Лир отрывались вовсю. Когда я спросила, зачем нам столько много всего, эти двое невозмутимо ответили, что завтра мы отправляемся к Прозрачной слезе - это озеро так называется, а путь туда займет около четырех дней.

– Мы же решили на серую тень охотиться, Ари, - сказал спокойно Лир, попутно решая, взять ли еще и арбуз, а то мало ли...

А я оцепенела. За эти два дня я пыталась не думать о том, что нам предстоит убить дух ведьмы. Ощущение того, что Лир будет в опасности, лишило всех сил разом, и если бы Аран не подхватил меня, то я бы упала.

– Ари, тебе плохо?
– спросил встревоженный Лир, оказываясь рядом со мной.

Плохо ли мне? Я ведь, благодаря собственному эгоизму и желанию узнать о прошлом, позволила Лиру затеять опасную охоту.

Но ему этого не объяснишь и не скажешь. Покачала головой в ответ.

С рынка мы шли, почти не разговаривая. Оставили вещи в доме, погуляли по Земляничной пади, поужинали с семьей старосты, где я наколдовала малышне уже не мороженое, а лимонад, разошлись по комнатам.

– Ари, ты так расстроилась, что мы не сказали тебе про тягу к драгоценностям?
– спросил Лир, оказываясь рядом со мной под одеялом.

– Нет, Лир, нет.

– А что тогда?
– спросил он встревожено.

– Я боюсь за тебя, Лир. Эта тень очень сильна несмотря ни на что. Я не знаю, что будет, если что-то пойдет не так. Я умру без тебя, - прошептала я, чувствуя, как по щекам начинаю течь слезы.

Его руки прижали меня к себе.

– Все будет хорошо, Ари. Не беспокойся. Я - темный маг, очень сильный маг, - сказал Лир.

– Да, плевать мне, что ты сильный. Я просто не могу представить, как смогу на это смотреть. Я проклинаю себя за то, что тогда позволила себе согласиться на твои условия. Не могу я так. Не хочу, смотреть, как ты будешь в шаге от смерти, - крикнула я.

Свеча загорелась неожиданно. Руки Лира посадили меня к себе на колени, пальцы бережно вытерли слезы со щек.

– Я же могу, Ари, когда ты уплываешь, - сказал Лир очень тихо.
– Я обещаю, что со мной ничего не случится. Я тебя никогда не покину, - добавил Лир, прижимая меня к себе.

Я всхлипнула и затихла. Не понимает. Я все, что угодно отдала бы за то, чтобы он не рисковал собой ради меня. Любовь, будь она неладна.

Эта ночь выдалась для меня беспокойной. Я почти не спала, сидела на кровати, смотрела на спящего Лира, гладила лимфила, уснувшего у меня на руках, и мечтала о чуде - что Лир возьмет и откажется от этой безумной идеи.

Нет, не откажется. Я это понимала. Не откажется не только из-за меня. Еще и из-за своей матери. Ее он уже потерял, а меня потерять не хочет.

Я понимала это разумом, но не сердцем.

Утром мы позавтракали манной кашей, собрали вещи, попрощались с семьей старосты, поблагодарили за постой и отправились в путь. В лесу нас встретили леший, кикимора, водяной. Лучик довольно бежал по тропинке, снова превратившись в рыжую белку с пушистым хвостом.

– А в лису можешь?
– спросила я его, когда он взобрался на ветку ели.

Хоп - и передо мной лиса. Я похвалила лимфила и предложила ему попробовать еще. В течение часа он превращался в ежа, зайца, мышь, бурундука, соловья, воробья и всех тех, кого я вспомнила.

Лир и Аран посмеивались, нечисть крутилась вокруг нас, предлагая разные варианты. Уж кто-кто, а они все про птиц и зверей знали. К обеду они с нами простились, сказав, что их ждут дела, и что они придут на озеро Прозрачная слеза через четверо суток.

Есть за обедом мне совершенно не хотелось. Аран пытался меня уговорить, Лир молчал. Потом мы шли по лесу до вечера, слушая как под ногами, шелестит листва. Поужинали, легли спать, утром встали и снова отправились в путь. Я даже плавать не хотела, хотя Аран предлагал. Настроения не было, желания не было, вообще ничего не было, кроме какой-то звенящей пустоты в душе, на самом донышке. Итак, все четыре дня, к концу которых Аран не выдержал и спросил, какая кошка между нами с Лиром пробежала. Мы не ответили.