Примчавшись к зданию редакции, возле которого дежурил Хлебников. Аверьянов поделился с ним соображениями, возникшими после получения новой информации.

Версия следователя Хлебникову понравилась, и он поддержал её.

— Точно она, всё сходится, — рассуждал оперативник. — Опять же этот писатель липовый, Журавлёв, ведь её человек. Он и действовал от её имени, во все дырки лез, затычка. К тому же она навещала мальчика дома, значит, она же наняла его опекунов. Сто процентов, они выполняли её волю. Что она им сказала, то и сделали. А когда оказалось, что не получилось повесить малыша, то внедрила к нам своего человека. Журавлёва, чтобы быть в курсе событий.

— Вроде логично.

— И в больнице у неё свои люди, дочка всё устроила, может, она с этим Журавлёвым и медбрата пришили.

— Ты вообще, — возмутился Аверьянов, хмуро посмотрев на товарища. — Ты переборщил, у нас нет доказательств.

— Извини братан, я понимаю, у тебя отношения с этой девушкой, поэтому ты ослеплён, а они просто использовали тебя, — Хлебников дружески потряс Аверьянова за плечи. — Они использовали тебя как своего информатора, и влияли на ход расследования. Как ни печально, но это факт.

— Ты знаешь, у меня было такое предчувствие, — признался следователь. — Как будто меня водят по кругу.

— О! — произнёс Хлебников. — Ты это чувствовал?

— Да.

— Ты же профессионал, поэтому, даже ослеплённый женской красотой, ощущал, что что-то не так.

— Спасибо, успокоил.

— Не переживай, — пытался приободрить друга Хлебников. — Мы же разобрались, несмотря ни на что.

— Если бы.

— Что делать будем?

— А что?

— Я думаю, не следует, в связи с вновь открывшимися обстоятельствами, ждать вечера. Нужно дамочку брать под белые ручки, а то натворит чего.

— Не знаю, — засомневался Аверьянов.

— Тут знать нечего, упустим, — настаивал Хлебников. — Уйдёт, чую, уйдёт. Нельзя таким верить. Баба очень умная, сбежит или руки на себя наложит, доказательств у нас мало. Одни предположения. Ещё взгреют за бездействие. Давай, а то сил нет сидеть здесь без дела.

— Боюсь дров наломать.

— Решайся.

— Понимаешь, я в полной растерянности, — попытался объяснить своё состояние Аверьянов. — Даже не знаю, с чего начать.

— Давай ввяжемся в бой, а там куда вывезет.

— А что, терять нам нечего.

— Я и говорю: подтянем людишек и вперёд.

— Ты хочешь целую группу вызвать?

— А что, так будет эффектно. Берём здание штурмом, перестрелка, жертвы, мы на первых полосах газет, в новостях. Словом герои.

— Ладно, пошли, герой.

Аверьянов направился в редакцию. За ним направился Хлебников.

Не встретив никакого противодействия, товарищи свободно прошли в кабинет редактора.

— Мы же достигли договорённости, — заявила Мария Васильевна, увидев вломившихся в кабинет сотрудников милиции.

— Всё изменилось, ждать нам некогда, — официальном тоном, пояснил Хлебников.

— Нам стало известно, что вы являетесь потомком великого князя Николая Константиновича, и в случае смерти всех Волынских остаётесь единственной претенденткой на его наследство, — поддержал товарища Аверьянов. — Это многое объясняет.

— Это что-то меняет?

— Всё, вы же образованная женщина, сами понимаете. Такой расклад делает вас самой главной подозреваемой. На западе, вами так любимом, вас уже давно арестовали бы и привлекли к суду, а мы лишь хотим поговорить, заметьте, мирно поговорить. У вас же найдутся некоторые объяснения?

— Объяснения? — растерянно переспросила редакторша. — Какие объяснения?

— Если будете молчать, это вам не поможет. Если вы действительно не виноваты, расскажите всё нам, тогда мы сможем продвинуться в расследовании дальше и найти настоящего убийцу. Если же всё организовали вы, то самое время покаяться. Нельзя жить с таким грузом.

— Хорошо, мы побеседуем.

Мария Васильевна налила из графина стакан воды и залпом опорожнила. Позвонив по селектору, она дала указания секретарю никого не пропускать и ни с кем не связывать. После чего, усевшись на диване и пригласив присесть гостей, спокойным голосом, без малейшего волнения начала рассказ.

— Что ж, я готова вам всё рассказать. Рассказ будет долгим, поэтому наберитесь терпения. Пожалуйста, постарайтесь меня не перебивать. Вопросы зададите позже.

Да, так получилось, что я неким образом связана с великим князем Николаем Константиновичем. Раз вам всё известно, биографию своей семьи я пересказывать не стану. Да это и не важно. В нашей семье всегда было известно о нашем высоком происхождении. Я услышала эту историю от мамы. Сначала отнеслась к ней восторженно, втайне гордилась, после несколько иронически. Официального подтверждения семейной легенде не было. Ещё бы: во времена Советского Союза докопаться до истины было делом нелёгким и небезопасным. В подтверждение семейной легенды у меня имелось лишь одно дорогое кольцо с вензелем великого князя, якобы подаренное Николаем Константиновичем нашей прабабке.