Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
вернуться

Рождественский Роберт Иванович
Шрифт:

Матрешка

А. К.

Друзья, мой выбор невзлюбя,зряголову морочили!В тебе – четырнадцать тебявместилось,как в матрешке!..Живет со мною первая —дородная,степенная…Вторая больно колется,за что – не разберу…А третья – будто школьницана выпускном балу.Все – можно, все – пожалуйста:и небо и земля…Четвертая безжалостна,как мертвая петля…А пятая — зловещая,приметам глупымверящая…Шестая как эпоха,где ни чертей,ни бога!..Молчит, не принимая,ревнивая —седьмая…А следом за ревнивоюзаохала ленивая,ленивая,постылая,до мелочей земная…Девятая – бесстыдная!Девятая – шальная!..Десятая,десятая —испуганная, зябкая,над собственной судьбоюгорюющая с болью….Одиннадцатая — щедрая,загадочная,нежная,просящая прощенияза то, чего и не было…Качается двенадцатая,как ягода лесная,еще никем не найденная…А дальшея не знаю,не знаю и настырничаю,и всене надоест, —хочу достать четырнадцатую,которая — ты и есть!

«Жалею, жалею девочек…»

Жалею, жалею девочек,очень смешныхдевочек,еще ничего не сделавших,уже ничего не делающих.Еще жалею мальчиков,очень смешныхмальчиков —пестрых, пижонистых мальчиков,мальчиков-ремарчиков…Я тоже люблю Ремарка, —и значит,вполне нормально,что мне поспешными кажутсястатейкиругательно-ханжеские.Романы его мне нравятся, —и это сказать мне хочется…Но есть небольшая разница:мы с мальчикамирасходимся.Они зазубрили начисто,вчитываясь в Ремарка,названия вин ненашенские,звучащие ароматно.Они говорят девочкам —очень смешным девочкам:«Детки,имеются денежки!..Найдем применениеденежкам?..»Так что и думать нечего!..Музыка —будто плетка.Крутится бесконечнаямагнитофонная пленка…Они танцуют неплохо,они хохочут азартно,они веселятсягромко!Яростно и надсадно!Они веселятсядерзко!..Но все их веселье обманчиво…Разве вам весело,девочки?Разве вам весело,мальчики?..Не верю я громкой музыке,не верю нарочной игре…Вам ведь тоскливо, как мухе,проснувшейся в январе.Бродит она по стенке —по неуютной громадине…Сколько веков вам,девочки?Сколько минут вам,мальчики?Ваша веселость — маска.Немощен ваш размах…Бросьте кивать на Ремарка!Здесь ни при чемРемарк!Ваша любовь? — Пустое…Ваши мечты? — Пустое…Вот ведь какая история.Очень смешнаяистория.

Я и мы

А. Бочарову

Начинается любовьс буквы «Я»! И только с «Я».С «Я» —до ревности слепой.С «Я» —и до небытия!Понимаешь?Я — влюблен.Понимаешь?Я — люблю.Я!Не ты,не вы,не он —обжигаюсь и терплю.Никого на свете нет.Есть она и я.Вдвоем.И на множестве планетветерзноем напоен…Лепет классиков? Не то! —Лампочкасредь бела дня…Я-то знаю, что никтоне влюблялсядо меня!Я найду слова свои.Сам найду!И сам скажу.А не хватит мне Земли —на созвездьях напишу!И ничьих не надо вех.До конца.Наверняка…Так и действуй, человек!И не слушай шепотка:«Мы б в обнимку не пошли…Мы б такого не смогли…В наше время,в тех годахмыне танцевали… так…Неприлично… Неприли…»Надымили! Наплели!..Все советы оборви.Грянь улыбкою из тьмы:– Самимыкайтесь в любви!Вы,которые на «мы»!

В Риме

Скажи мне,что ты меня любишь…Чуть живыдотошные люди.Мы рано встаем,озабоченно-неисправимы,как будто сдаемисториюДревнего Рима.Ворочаемтемные камни его Колизея,на прочеепроникновенно глазея.Листаемвсе площади Рима, все улицы…Усталиот этой возвышенной участи.Мы сами старинны.Мы всех Колизеев старинней.Мы — в Риме.Но я вам сейчас —не о Риме…Мы рано встаем,и заботами каждый напичкан.Живем,будто сами учебники пишем.Где ветер кочевийврываетсяв отблеск надежды…Мы пишем учебник.Готовьте шпаргалки,студенты!А лучше поспорьтес любою страницей, как с догмой.Ведь вам это послепродолжить.Навечно продолжить!..Пусть учатсяколкие люди, идущие следом,всем улицам,всем громыханьям и лепетам.Востокам и западам,молчаниям и мгновеньям.Всем заповедямверности вдохновенью.Пусть учатся ливнями детскому крику…Мы — в Риме.Мы бродим по Риму.Мы в Риме.Мы — старые люди…Соври мне,что ты меня любишь.

Нервы

В гневе — небо.В постоянном гневе…Нервы, нервы,каждый час —на нерве!Дни угарны…И от дома к домуНиагаройхлещут валидолы…«Что слова?!Слова теперь — как в бочку!Одноваживем на этой почве!»Все неважно,если век изломан…Где серьезность ваша,старый Лондон?Где, Париж,твоя былая нега?Жесткость крыши снова — нервы, нервы!Над городами —от Ржева и до Рима —клокотаньебешеного ритма!..Ты над дочкойзастываешь немо?Брось, чудачка!Нервы, нервы, нервы!..Руки вверх,медлительность провинций!Нервный век.Нельзя остановиться.Столб, не столб —спеши осатанело…Братцы, стоп!Куда там…Нервы…Нервы…Париж

Воюют надписи

А здесь вовсю воюют надписи!Разборчивые.Ключевые.Категоричные до наглости.Короткие, как очевидность…С плаката сытого, лощеного,нахмуренная личностьглянула.В нее листовка, как пощечина(аж брызги разлетелись!),вляпана!..А эту надпись нынче ночьюсдирали, будто кожу — заживо!Сдирали так,что даже ноготьостался — в штукатурку всаженный!А этот лозунг взяли подкупом,и он сползает со стены…Война идет!Я пахну порохомнеслышной буквенной войны.Париж

Венеция

К. Ваншенкину

И когда, казалось бы, уже придумать нечего —все видано-перевидано,думано-передумано,даже как-то слишком…И – на тебе! — Венеция.Будто ветром брызнуло.Будто светом дунуло…На тебе! Прохаживайся, учи досконально.На тебе! Глуши ее восторгами увесистыми!..А она помалкиваетв улочки-каналы.Очень театральнаяОчень человеческая…Можешь притворяться бдительным и зорким.Требовать от гида политической ясности.Пожимать плечами: «Глупая экзотика…»Глупая.А все ж таки хороша дьявольски!Глупая.А нам ее все мало, мало!Глупая.Но лезут слова высокопарные!Мы теперь матросызнаменитого мавра,и под нами площади покачиваются, как палубы…Мы ложимся за полночь, разомлев от нежности.Дремлем, улыбаясь красоте по-доброму.В кубриках ворочаемся, слушая Венецию.И плывем с Венецией к дому.К дому.

На аэродроме Орли

Ровный клочок земли,слабенькая трава.Аэродром Орли.Мы улетаем в два.Обычная толчея.Прощай, страна Марианн!..Вот ожидает семьярейса на Монреаль.Монашки гуськом идут —качается связка книг.Скоро и нам…Но тутженский голос возник.Я ощутил егосразу и навсегда.Плыл он из ничего!Падал он в никуда!Как шелестенье птах,как долгожданный взгляд…Дикторша?!Разве такдикторыговорят?..Вслушайся!Рассуди —как я это стерплю?!.Так говорят:прости.Так говорят:люблю!..Я во французском — профан,но сердце перевело.Я чувствую, что пропал!Мне боязно и тепло!..Голос — полночный гимн,медленный, будто степь.Шепотом жарким такимлюбимых зовут в постель!Он — как бедра изгиб.Он — как в сердце ножом…Братцы!А я погиб!Хлопчики!Я пошел…Сам не знаю, кудаголос меня зовет…А друг говорит:«Балда!Объявлено —наш самолет…»Париж