— Только не вздумай помереть в этой дыре.

Лючия.

Как давно мы не виделись.

— Ты пришла за мной, — пробормотал я.

— Не вздумай здесь помереть, — повторила Лючия. — Вставай.

— Я… не могу. Сил больше нет.

— Кончай скулить! — прикрикнула она. — Тот Виктор, которого я знала, никогда не позволил бы себе такого!

— Кое — что изменилось.

— Ничего не изменилось. Я всегда верила в тебя.

Я поднял голову и посмотрел на неё. Глаза Лючии сверкали в полумраке двумя фиалковыми искрами, под стать её духам. Она, действительно, ничуть не изменилась. Разве что причёска стала чуть — чуть короче — ровно настолько, чтобы больше не скрывать пару рожек.

— Как я встану, Люсь? — вяло спросил я. — Видишь, что они со мной сделали?

— Кто, они? Это всё ты, Виктор.

Я с трудом повернул голову и обнаружил, что раны исчезли. Лишь одежда была порвана, да и то — от того, что я много раз падал и, не находя сил встать, полз по асфальту. Вся эта живность, обедавшая мной, была простой галлюцинацией? Или чем — то вроде морока? Что это ещё за фокусы?

— Ты же никогда не сдавался, готов был идти до последнего, пока была хоть какая — то надежда. Виктор! помню, ты как — то сказал мне, что умрёшь, смеясь. А я не вижу, чтобы ты сейчас смеялся, — девушка наклонилась ко мне и протянула руку. — Поднимайся, Виктор. У тебя осталось мало времени.

— Помню, — я с трудом улыбнулся. — День был солнечный…

— Ты лежал на спине. С таким лицом, будто вот — вот копыта отбросишь. А я бегала вокруг и причитала.

— И тогда я ответил…

— «Когда соберусь помирать», — сказали мы в два голоса, — «буду смеяться. Всем назло».

Я улыбнулся ещё шире и взял её за руку. Тёплую, пахнущую духами и оставленным прошлым. Это, без сомнений, была Лючия. От прикосновения воспоминания нахлынули на меня.

И наконец — то я разобрался в себе.

Когда мы с Лючией повстречались, мне было восемнадцать. Естественно, что я не мог не обратить на неё внимания. Девчонка — демон отличалась от всех, кого я знал раньше. Это было время, когда мне ещё только предстояло научиться владеть своей силой, и Лючии часто приходилось вытаскивать меня из опасных ситуаций. Она злилась и грозилась, что сама прибьёт меня, но на следующий же день мы с приятелями находили новые приключения себе на головы, и всё повторялось снова. Нет ничего удивительного, что мне стало казаться, будто я испытываю какое — то чувство к ней. Только, время, действительно, многое меняет; мосты в былое давно сгорели, и сейчас было просто приятно встретить старую подругу.

Наконец я был готов отпустить её. И стало так легко.

Лючия помогла мне подняться и быстро пошла вперёд.

— Постой, — попросил я, держась за стену, пытаясь успеть за ней.

— Нельзя больше ждать, — не оглядываясь ответила она. — Поторопись.

Вместо того, чтобы выйти на улицы, мы плутали какими — то закоулками, утопающими в непроглядной тьме. Будь на месте Лючии кто — то другой — следовало бы десять раз подумать, прежде чем идти. Однако она принадлежит к числу тех, за кем можно безбоязненно следовать хоть на край света и ни секунды не сомневаться, что именно там вы и окажетесь. Она из тех, кому можно доверять. И даже если это какой — то очередной обман Обратной стороны, если Лючия вдруг окажется монстром и проглотит меня, то, по крайней мере, я буду улыбаться.

— Твой меч, — заговорил я. — Вернуть его?

Девушка остановилась буквально на пару секунд, после чего пошла ещё быстрее.

— «Королева змей» слишком известна в некоторых местах. Кроме того, это мой подарок тебе.

Она в очередной раз завернула за угол раньше меня. Когда я поспел за ней, за углом никого не было.

— Люсь? — неуверенно позвал я. Никто не ответил. Мой взгляд остановился на слабо мерцающей вывеской дешёвого подвального бара. Решив, что она зашла туда, я быстро спустился по лестнице и, распахнув дверь, ввалился внутрь. Бар оказался небольшим, плохо освещённым помещением с низкими потолками, под которыми плавали клубы густого, едкого табачного дыма. Двое висельников медленно раскачивались в своих петлях в дальнем углу, полурассыпавшийся скелет протирал бокалы, какое — то свиноподобное существо возилось рылом в тарелке, широкоплечий мужчина, сидевший за барной стойкой, пил мутную жидкость, то и дело подливая себе в бокал из стоящей рядом бутылки. Лючии в баре не было.

— Сюда сейчас девушка не заходила? — поинтересовался я, поглядывая на покачивающихся висельников — верёвки при каждом движении противно поскрипывали под их весом.

Посетители мрачно посмотрели на меня и отвернулись.

— Чужие здесь не ходят, — ответил человек за барной стойкой. Он кивнул в сторону висельников. — Здесь и свои — то… не очень.

Свин вылез из тарелки и глухо захихикал.

— Не уходи, — остановил меня мужчина. — Я и так уже запарился тебя ждать. Присаживайся.

— Сначала назовись.

Он поднял над собой бутылку и попросил скелета — бармена принести ещё. Затем он залпом выпил то, что ещё оставалось в бокале, и сказал:

— Досталось же тебе, я смотрю. Я — твой проводник.

— Хреновый ты проводник! — взорвался я, совершенно позабыв о том, что вижу этого человека впервые в жизни. — Меня там чуть заживо не сожрали, а ты тут бухаешь?!

— Успокойся. У тебя же, наверняка, есть вопросы.

— Есть, — я с трудом взобрался на высокий стул и облегчённо выдохнул, оперевшись наконец на стойку. — Один вопрос. Тебе как сначала: по щам или по почкам?