Он помедлил, прежде чем ответить.

– Нет, нельзя.

– А почему?
– я закусила губу от резкой боли, пронзившей коленку, когда я неудачно дернулась.

– Просто нельзя. Не шевелись, а?

– Как мы пройдем через границу, если здесь магия не действует?
– задумалась я.

– Просто. Сначала пройду я и быстро сниму все заклятья, потом ты. Никто даже понять ничего не успеет.

– А если успеют?

– А если успеют, то все равно никого не найдут. Мы будем на территории Империи, вооруженные и с силами. Пускай там с твоей мамашей разбираются, чего она полезла к ним.

– Почему вы так не любите мою мать?

Вирне тем временем закончил мучить мои ноги и уселся неподалеку.

– Да люблю я ее, люблю. Вот прям сейчас бы и любил.

Я скривилась.

– Слушайте, в том, что у вас с мамой происходило, я-то не виновата. Может, вежливее будете?

– Я куда более вежлив, чем обычно, - буркнул мужчина.
– Я тебя даже накормил.

– Силой!

– И на руках нес.

– Потому что вытащили меня из замка без обуви!

– А ты что, немая была?!
– рассердился он.
– Сказать не могла?!

– Я посмотрю, много ли вы скажете, когда вас вот так вот напугают.

– Леарис, молчи. Еще пять минут и идем. И не вздумай мне упираться, верхом поедешь. А иначе подвешу вниз головой, поняла?

– Вот всегда вы так! Никакого внимания к моим желаниям.

– Солнышко, к желаниям женщины я прислушиваюсь только в одном месте, и тебе туда еще рано.

– В пенсионном управлении?
– хмыкнула я.
– Да, пожалуй, повременю.

– Будешь огрызаться, я тебя отшлепаю.

– А вас потом отшлепает папа.

– Я думал, он девушек предпочитает...

Я аж воздухом подавилась.

– Ну вы...

И отвернулась, чтобы не видеть этой едкой ухмылки.

Его слова о маме заставили меня задуматься. А не было ли у них часом романа? Об истории любви мамы и папы я знаю многое и не сомневаюсь, что они до сих пор любят друг друга. Но почему-то я никогда не задумывалась, могла ли мама любить кого-то еще. Кроме, разумеется, принца Фара, но тот не в счет, потому что умер до маминой свадьбы.

Интересно, а если бы он не погиб, я, быть может, была бы его дочерью, а не дочерью Кэдерна? Или меня вообще не было бы?

Поразившись ерунде, которая лезла в голову, я мельком глянула на Вирне. Не похож он был на человека, которого могла бы любить мама...

– Поехали, - скомандовал мужчина и поднялся.
– Пора.

Ему, будто бы не стоило никаких усилий поднять меня на руки.

– Только держись, - предупредил он.
– А то могу уронить.

Я скептически хмыкнула, но послушно обхватила руками его шею. И закрыла глаза, втайне радуясь, что больше не придется идти босиком. Дальше Империя, магия, таверна. Нормальная еда, обувь, дистанция между мной и этим мужчиной, который так и не назвал своего имени. А спросить я почему-то не решалась.

– Спишь?
– спустя час с небольшим спросил Вирне.

– С переменным успехом, - вздохнула я.
– Долго еще?

– Нет. До темноты точно успеем. Перейдем через границу и на ночлег обоснуемся, поедим.

При мысли о еде вновь заалели щеки.

– Снова мясо?

– А как по-другому?
– хмыкнул мужчина.
– Здесь иного не водится.

– Только я сама есть буду.

Он не ответил, но смешок я уловила. И снова задремала, убаюканная свежим воздухом и неспешной поездкой по красивому лесу.

***

Переход через границу оказался...не таким захватывающим, как я себе представляла. Вирне сверился с картой, усадил меня на какой-то пенек и сказал:

– Сиди здесь, Леарис. И никуда, слышишь? Никуда не уходи. Я перейду через границу, осмотрюсь, найду, чего поесть и сниму заклинания. Тогда перейдешь. Поняла?

Я медленно кивнула. К слову, самой границы видно не было. Лес и лес, деревья шумят, кусты разные имеются, цветочки да шишечки. Ничего, напоминающего линию, отделяющую магический мир от обычного.

– Жди меня в любом случае, - еще раз повторил мужчина.
– И никуда не уходи, ясно? Все равно поймаю, больно будет.

Это он, конечно, зря. Я давно перестала сомневаться в том, что меня ведут домой и готова была выполнять указания спасителя. Особенно если они казались разумными.

Медленно текли минуты, которые не казались часами. Начинал полыхать закат где-то далеко, у самого горизонта, скрытого за деревьями. Сумерки постепенно сгущались, и я нервничала все сильнее и сильнее. Среди кошмаров, посещавших меня регулярно с самого детства, наверное, на втором месте был тот, где я оставалась одна ночью в лесу. Я хотела попросить Вирне не оставлять меня, но понимала, как глупо это бы выглядело. Да и вообще, если подумать, все это глупо: взрослая девица боится темноты. Но только длинный тонкий шрам на руке намекает на то, что в темноте есть, чего бояться.