Из-за слез, катившихся из глаз, я ничего разобрать не могла.

– Мне кажется, девушка не хочет замуж за тебя, - осторожно произнес старик, с сочувствием глядя на меня.
– Сколько вообще ей лет?

– Мне плевать, хочет она, или нет, - прорычал мужчина.

К моему горлу прижался холодный металл лезвия ножа.

– Подписывай, иначе я тебя здесь и оставлю.

Дрожа от страха и обиды, я взяла ручку.

– Кровью подписывай.

Я вздрогнула. На конце ручки была игла, от укола которой на пальце выступила алая кровавая бусинка. Он сам прижал мой палец к листу, а затем проделал все то же самое, но уже со своей кровью. Бумага вспыхнула, на миг оторвалась от стола и опустилась обратно.

– Поздравляю, - жрец сказал это таким тоном, словно речь шла о чьих-то похоронах.
– Вы теперь замужняя дама, принцесса.

Я вырвалась из объятий мужчины и едва сдержалась, чтобы не наброситься на жреца. Наспех вытерла слезы и...оказалась в теплых объятиях.

– Завершение ритуала, - пробормотал он, целуя меня.

И тут же отскочил, вытирая кровь, капающую из прокушенной губы.

– Кусаешься.

Он не дал мне убежать, обхватив за талию и удерживая на месте.

– Сюда, - жрец кивнул на алтарь.

Ой, как мне стало страшно. Что-то я там слышала про завершение ритуалов...на алтаре.

– Нет, - отрицательно покачал головой Смиль, пытаясь меня удержать.

Не знаю, как я еще могла слушать их разговор: от обиды звенело в ушах.

– Ритуал нужно завершить, - возразил старик.
– Я ж уйду. Развлекайся на здоровье.

– Обойдемся без ритуалов, - он, наконец, перехватил меня удобнее, и брыкаться стало тяжелее.

Теперь я не видела лица жреца, но отчетливо слышала его голос.

– Тогда смысл был заставлять ее подписывать?

– Смысл есть во всем. Но насиловать я ее не собираюсь.

Последняя фраза пришлась мне по душе, если абстрагироваться от прочих неприятных ощущений.

– Смиль, брак должен быть закреплен. Иначе это ерунда какая-то. Не хочешь на алтаре, сделай дома. Но в ближайшее время...до того, как она встретится с родными, она должна принадлежать тебе. И желательно быть беременной. Только тогда ты избежишь казни. В любом другом случае тебя вынудят отказаться от нее и убьют.

Но, как мне показалось, Смиль не слушал. Он тащил меня к выходу, едва слышно ругаясь на мои попытки вырваться.

– Элвин, успокойся, - попросил он.
– Дай, я тебе все объясню.

– Объяснишь?! Здесь есть, что объяснять?! Свадьба с ножом у горла нуждается в объяснении?!

– С ножом я погорячился, признаю.

Мы вышли на улицу, и я кое-как выровняла дыхание.

– Погорячился?!

– Стой, Элвин. Покажи шею.

Я отскочила подальше и непроизвольно провела рукой по шее. Почувствовав на руке влагу, скосила глаза.

– Кровь?
– стало страшно.

– Да погоди ты. Дай посмотрю, - он мгновенно оказался возле меня и заставил задрать голову.
– Царапина. Прости. Не надо было дергаться.

– Я не дергалась!
– от обиды щипало в глазах.
– Я вообще еле дышала!

– Хорошо, - Смиль тяжело вздохнул.
– Извини. Это я. Дай, поправлю.

– Не прикасайся ко мне!

– Элвин, дай, я хотя бы кровь остановлю!

В ответ получил лишь неприличный жест, подсмотренный когда-то у мамы. Кажется, впечатлился.

– Ну, и куда ты идешь?
– крикнул мне вслед Смиль, когда я направилась обратно к таверне.

А правда...вдруг, не туда иду? Заблудиться в лесу просто, искать потом будут...не факт, что найдут. Мама рассказывала об огромных пауках, которые живут в лесах и другой нечисти.

– У тебя все еще не зажили ноги, - сказал Смиль, подойдя ближе.
– Давай, донесу?

– Справлюсь, - буркнула я.

Как оказалось, Смиль не оставил идею попытаться объяснить мне свой поступок. Именно попытаться - никаких объяснений лично я слушать не желала.

– Элвин, на тебе эта свадьба никак не скажется. Я не стану требовать с тебя...то, что должен. Не стану ни к чему принуждать. По сути мне нужно только одно: не истязай себя и меня лишними истериками. Свадьба была, и разорвать ее смогу лишь я. Но не стану этого делать в ближайшие несколько лет. Ты хорошая девочка, Элвин, но твоя мать связалась не с тем человеком. Если она думает, что можно, разрушив мою жизнь и убив моего отца, вернуться через двадцать лет и просить меня о помощи...она идиотка. Теперь будет расплачиваться, осознавая, что ее единственная дочь - моя собственность. За себя можешь не волноваться, тебе ничего не грозит. Кроме, разве что, моего постоянного присутствия в течение нескольких лет.