– Ну тебе же это ничего не будет стоить, сестренка! И даже наоборот, посидишь, проведешь вечер в компании с интересными людьми, покушаешь хорошо, выпьешь…

– Я не пью.

– Ну, это… просто посидишь. Что тебе, трудно? Я и денег дам за беспокойство. Много дам! Ты со своей тряпкой и в три месяца здесь столько не заработаешь. И ведь практически ни за что деньги, учти. Ну? Шевели мозгами быстрее, сестренка, время, время же идет, пойми ты!

– Ну ладно, – решилась вдруг Катя, сама не зная почему. – Только мне переодеться надо и еще вот инвентарь положить в бытовку. Вы меня на улице подождите.

– Никакой улицы, сестренка, ты что, с ума сошла? Двадцать минут у нас осталось! Бросай здесь все, за начальство свое не бойся, я договорюсь, и понеслись!

– Да стойте вы! Не могу же я в таком виде…

– Вид достойный я тебе обеспечу! Тут через дорогу бутиков, как грязи!

Он снова уверенно схватил ее за руку и потащил за собой. Катя не сопротивлялась.

* * *

По ту сторону ресторана, из которого они только что вышли, действительно сияли россыпями огней витрины магазинов. Незнакомый молодой человек затащил Катю в самый первый из попавшихся – да, впрочем, здесь можно было особенно не выбирать, судя по вывескам и дороговизне витрин, в эти ряды просто не могло затесаться никакого щирпотреба.

И через десять минут мало кто решился бы возразить, что девушка в длинном, до полу, вечернем платье из темно-малинового органди, которое уверенно открывало маленькую крепкую грудь и как будто стекало мелкой рябью по бедрам, была не красива. А впрочем, конечно, дело было не в платье, вернее, не только в нем. И, уж конечно, не в сережках и колье от Сваровски, которое так кстати нашлось в этом магазине. Все эти вещи просто оттенили мягкую, даже хрупкую красоту девушки – ту самую красоту, которая не бросается в глаза при первой встрече, но которая примечательна именно тем, что, раз замеченная, она уже не забывается никогда. Большие глаза, тонкий нос, гладкие брови, крупный, хорошо очерченный рот – все это было в Кате, но внимание привлекала не каждая черта по отдельности, а тот общий ансамбль шарма и очарования, который все они составляли. Увидев ее там, на черной лестнице дорогого ресторана, с тряпкой в руках и в форменном комбинезоне, сторонний наблюдатель мог бы только сказать, что эта девушка очень молода. Здесь, в интерьере дорогого бутика, а окружении нарядов и эксклюзивных безделушек, в этом шуршащем платье, в красных туфлях на длинной и тонкой, как игла, шпильке, становилось понятно, что стоящая перед вами девушка – роскошно красива…

– С волосами нам прямо повезло, – довольным тоном обратилась к незнакомцу старшая продавщица. – Такие волосы – прямо водопад… Им никакая прическа не нужна.

Альберт кивнул, глядя на Катю с восхищением. И вскоре они уже вошли в мраморный холл, и швейцар, который, конечно, не узнал в Кате «техническую работницу», как в этом заведении называли уборщиц, услужливо попридержал перед ними двери. Спутник в который раз за этот вечер крепко взял девушку за руку (и почему в ней снова поднялась все та же теплая волна, идущая от сердца и оставляющая на щеках нежный персиковый румянец?) и не без некоторой торжественности ввел ее в залитый огнями зал.

Зал был огромный и почти пустой, только возле дальней стены, возле вмурованного в эту стену аквариума с экзотическими рыбками, сидела какая-то компания. Вернее, даже не компания, а трое мужчин, которые, судя по их расслабленным позам, вели не слишком оживленный и вполне свойский разговор.

– Смотри-ка! – небрежно оборачиваясь в строну вошедших, воскликнул один из них, сильно бородатый, средних лет мужчина. – Смотри-ка, да он и впрямь кого-то приволок!

– Ничего себе девица, – оценивающе приглядевшись к Кате, сказал второй – с сильно приглаженными редкими волосами и красными прожилками на щеках. – Где достал?

– Мистеры, советую вам быть повежливее с девушкой, – ответил спутник Катерины. – Девушка эта, хотя и считается всего-навсего младшим техническим персоналом, за себя постоять сумеет – мало не покажется. Я ее со шваброй в руках нашел, и знаете где? А вот тут, буквально в нескольких шагах, за служебной дверью. Как увидел – так сразу понял – да это же именно то, что мне надо! Ну что, братишки? А? Что скажете?

– Эта девушка очень красива, – негромко, но внушительно произнес третий из сидящих за столом мужчин. В отличие от остальных он казался совершенно трезвым. – Присаживайтесь, пожалуйста, – обратился он к Кате. – И простите нас всех за эту плохую шутку. Что вы будете пить?

– Я не пью.

– Извините. А есть?

– Ничего, спасибо.

– Ты лучше спроси, умеет ли она с ножом и вилкой управляться, – пробормотал тот, с красными прожилками. Он был пьян больше остальных. – Если Альберт ее и вправду где-то на лестнице подобрал, как он говорит…

– Паша, еще слово – и я скрещу с тобой шпаги, – перебил его человек, который предлагал Кате выпить. – Что ты себе позволяешь, в самом деле? Девушка пришла в гости, девушка хорошая, зачем же ее обижать. Не обижайтесь, – обратился он к Кате.

Она промолчала.

На некоторое время за столом воцарилась тишина. Трое мужчин, не стесняясь, рассматривали Катю в деталях – теперь она понимала, какие чувства должна испытывать кобыла на рынке или корова-рекордсменка на Выставке достижений народного хозяйства. Осмотром спорщики остались, как видно, удовлетворены. Бородатый довольно крякнул, краснорожий вздохнул и ткнул вилкой в котлету, а третий, самый вежливый, просто ободряюще ей улыбнулся и еле заметно подмигнул.

– Ну так вот, господа! – сказал Альберт. – Договаривались мы, что за полчаса я вам сделаю королеву из любой уличной девчонки? Получите! – Он хотел было показать на Катю пальцем, но спохватился и лишь повел в ее сторону подбородком. – И если кто-нибудь из вас скажет, что это… что она не… в общем, извольте со мной рассчитаться! Долг чести – святое дело, надеюсь, сами знаете.