Но я тут же поймала себя и на другой мысли. Смерть Кати. Строго говоря, она тоже не очень меня касалась – никто не говорил мне, что я обязана расследовать эту смерть… Но стоило мне вспомнить Катю – ее мягкую улыбку, прекрасную белую шею и тяжелый узел волос неповторимого медового оттенка, который сегодня можно увидеть разве что на полотнах Тициана, – и у меня начинало щемить сердце. Я чувствовала, что не найду себе покоя, пока не расследую причину этой смерти…

Вернувшись в павильон, я увидела, что Альберт очень ретиво взялся за дело. Каждая из девушек была занята делом. Оля и Поля доставали из кофров хоть и тщательно уложенные, но все же слегка помявшиеся наряды, надевали их на манекены и при помощи какого-то спрея, специального утюжка с закругленным кончиком и небольшого деревянного приспособления, похожего на деревянный грибок, разглаживали их под бдительным руководством дизайнера. Я принялась им помогать.

Было забавно смотреть, как две рослые девицы, высунув кончики языка, со старательностью школьниц на уроке домоводства разглаживают платья, кофты и блузоны, совсем забыв о том, что Альберт, который таким уверенным тоном дает им всякие указания, должен был бы еще сегодня корчиться в капкане на полу отеля «Московия».

Моховой поручили приводить в порядок обувь. Она осторожно, как великие драгоценности, извлекала из холщовых мешочков туфли, сабо, сапожки и еще какие-то немыслимые кружевные чулки на каблуках и, разложив все это на полу, тщательно полировала пропитанными силиконом губками.

Никогда я раньше не думала, что манекенщицы, эти по-неземному прекрасные королевы подиума, могут так безропотно и увлеченно заниматься черной работой. Вот уж действительно Золушки… Но каждой ли из них выпадет счастье получить в конце концов хрустальный башмачок и выйти замуж за принца? Вот вопрос, на который никогда не знаешь ответа.

– Она так и не сказала, кто надел на нее тогда эту туфельку? – услышала я чей-то шепот и вздрогнула: тот, кто произнес эти слова, словно подслушал мои мысли.

– Нет. Но сказала, что именно тогда почувствовала себя настоящей Золушкой из сказки.

– Ужасно, правда? Золушка из сказки – и такой жуткий конец…

– Еще бы! Повеситься в ванной на крюке от лампы! Никакой Золушке этого бы даже в голову не пришло!

Я вздрогнула и уставилась на Олю и Полю. Стоя возле очередного манекена, который они обряжали, и сдвинув хорошенькие головки, девушки шептались, выстреливая из-под челок пугливыми взглядами. Они говорили о Кате, я это сразу поняла! Эти две трещотки знали о погибшей девушке что-то такое, чего не знала я и что, может быть, могло пролить свет на ее смерть. На тайну ее убийства!

Но тайна открывается только терпеливым – и мне пришлось выждать добрых полтора часа, прежде чем, притворившись утомленной, я не обратилась к Альберту, разогнувшись и потирая спину:

– Ну, милый мой, мне кажется, мы сделали больше половины и имеем полное право отдохнуть. Как вы смотрите на то, если мы сделаем перерыв на небольшой ланч? Я знаю здесь наверху чудное кафе.

Мне стоило большого труда не споткнуться на последних словах – ведь я говорила о том самом кафе, в котором только вчера мы сидели с Ритой… Которую тоже убили.

Слишком много смертей всего за одну Модную неделю…

Как я и рассчитывала, Альберт пробурчал, не отрываясь от дела:

– Проваливайте, если хотите. У меня еще куча дел.

В зубах он держал булавки, которыми закалывал складки на драпировках, и потому речь его прозвучала очень невнятно. Более того – Альберт даже не посмотрел на меня, занятый своей портьерой.

– Ой, как здорово, девочки! Есть, я, правда, не буду, надо же беречь фигуру. Но минералочки выпью. За компанию!

– Минералочки я тебе сюда принесу, – сказала я нарочито веселым тоном. – Нет, Аня. Альберта нельзя оставлять одного. Всем нам вообще лучше по возможности избегать одиночества. Я пойду с Олей и Полей, а ты останешься здесь.

Анечка надула губки, но промолчала. Я и девушки, которые встретили мое предложение выпить по чашке кофе и сжевать чего-нибудь некалорийного шумным одобрением, немедленно удалились. Не прошло и трех минут, как мы уже сидели в кафе, за столиком, спрятанным за алюминиевой колонной, – все как вчера.

И так же, как и вчера, я приступила прямо к делу:

– Девочки, вам не кажется, что после сегодняшней ночи вы у меня немножко в долгу?

Обе девочки вздрогнули и уставились на меня из-под своих челок.

Я продолжала:

– Простите, что приходится напоминать вам об этом, но время дорого, а в нашем случае кто выигрывает время, тот выигрывает…

– Конкурсный показ?! – хором воскликнули Оля и Поля.

Гос-сс-поди, да есть ли у этих курочек на уме что-нибудь другое, кроме своих показов и моделей?!