поближе, то сразу узнала своего безумного кукольного мастера, которого впервые встретила

несколько дней назад. Он был одет в те же светлые панталоны и белый фрак.

– Вы не имеете права! – кричал кукольник, пытаясь вырваться из крепкой хватки двух

мужчин, которые стали оттаскивать его. – Это не ваши куклы, и вы не можете так поступать

с ними. Немедленно верните их мне. Вы заблуждаетесь, если думаете, что это просто игры –

им больно, вы их калечите!

– Да прекрати, – грубо сказал один из держащих его мужчин. – Эти игрушки для того и

создавались, чтобы развлекать нас. Не мешай людям веселиться.

Я не увидела, куда они увели его – собравшаяся толпа оттеснила меня, и я потеряла

кукольника из вида. Это немного расстроило меня: случившееся в подвале ещё не давало

мне покоя, интуиция подсказывала, что в нём кроется крупица разгадки. Подумав об этом, я

встревожено замерла. Интуиция ли? На мгновение мне показалось, что на меня в упор, с

безудержным любопытством смотрят множество невидимых глаз. Ощущение было

настолько реальным, что я бросилась бежать, хотелось поскорее избавиться от этого. Но мне

не пришлось далеко убегать – всё быстро прошло. Потом я услышала громкий женский крик.

– Убили! – кричала насмерть перепуганная девушка у гадального шатра в джинсовой куртке,

на которой виднелись пятна крови.

Когда мимо меня быстро проскользнула тёмная фигура вампира, я уже не сомневалась в том,

что случилось. Должно быть, избирательному Миру доставило особое удовольствие

поужинать предсказательницей. Я опустила глаза и увидела у своих ног лежащую рубашкой

кверху гадальную карту из колоды Таро.

Одна моя школьная подруга (её звали Айгуль) увлекалась эзотерикой, и часто гадала мне на

этих картах. Я не придавала этому особого значенья, хотя многое из её прогнозов сбывалось.

Потом её сестра сошла с ума, и она прекратила этим заниматься, увидев в этом какую-то

связь со своими занятиями. Странная была девушка…

Мне стало любопытно, и я подняла карту. Восемнадцатая карта Старших Арканов – Луна.

Насколько я помнила, она указывала на заблуждение, предательство, страх. Айгуль что-то

говорила о страхе познания истины, непознанных сумрачных глубинах, тёмной стороне

луны. Жаль, что я не всегда внимательно слушала её. Я ещё раз взглянула на карту –

изображение немного отличалось от того, что было на карте моей подруги, но в целом

передо мной развернулся похожий завораживающий вид: две одинокие башни стояли

напротив друг друга в ночной долине, залитые призрачным лунным светом, между ними

проходила пустынная дорога; она спускалась к небольшой луже, из которой выползал

огромный краб; недалеко от него, по краям дороги сидели волк и собака, тоскливо воя на

многоликую луну. Страх и одиночество – вот, что я чувствовала, глядя на эту карту. В этом

городе я давно перестала верить в случайность, поэтому почти не сомневалась в том, что это

был какой-то знак. Но что я должна была понять? Откуда мне было знать, что таилось в этих

башнях, куда вела эта тёмная дорога, что свело на одном пути волка и собаку? Возможно,

мне предстоял какой-то важный выбор, в котором было легко ошибиться. Я даже была

готова пойти и посоветоваться с гадалкой, но Мир так некстати убил её.

Становилось прохладно, но уходить пока не хотелось. Я подошла к большому пылающему

костру, который развели специально для отдыхающих, и, протянув к огню ладони, стала

греть руки. Потом я нащупала в кармане найденную у шатра карту и, последний раз взглянув

на неё, бросила тайные знаки в пламя. Карта зашипела на меня, как разгневанная кошка, но

вскоре утихла. Костёр разгорался и потрескивал, посылая в небо красные искры. Как же там

было темно и пусто без звёзд. Рядом со мной стоял один из участников представления,

облачённый в костюм рыцаря. Я спросила его о том, откуда приехала его труппа, но, как и

ожидала, получила мутный ответ. Однако он оказался не скучным собеседником: стал

рассказывать мне о величественном замке и красоте окрестностей, в которых он вырос, о

славных сражениях, в которых он участвовал, прекрасной леди, чьей руки он отчаянно