он лишь пытается спасти беззащитных людей своего города. Я ещё не успела отойти от

этого разговора, расставить по местам полученную информацию, когда вернулся Гром.

– Прости, что так долго, – сказал он. – Перебирайся ко мне вперёд.

Я пересела на переднее сиденье, захватив с собой жёлтого зайца.

– Это был вампир, да? – спросила я.

– Да, – подтвердил Гром. – Ему было ещё рано выходить на охоту, но, кажется, он намеренно

нарушил договор. Вампиры что-то замышляют. Думаю, они хотят посеять панику, чтобы

заполучить в своё рабство как можно больше людей, которые в последнее время

добровольно бегут к ним целыми толпами. Я знаю, что некоторых они даже обращают,

чтобы увеличить свои силы в сражении.

Гром завёл машину, и мы двинулись с места. Значит, Доктор знал, о чём говорит: грядёт

серьёзная битва, в которой людям практически невозможно победить.

– Ты, наверно, знаешь, что Радуга стала вампиром, – сказала я, когда мы проезжали мимо

поворота на Стеклянную улицу.

Гром кивнул.

– Я понял это, когда её тело внезапно исчезло. Мне жаль её, но ты должна знать – теперь она

не твоя подруга. Она опасна, разрушительна и беспощадна, а ещё лжива, как все вампиры.

Им никогда нельзя верить, они все – наши враги. Не забывай об этом.

– Да, я понимаю, Гром.

Эта надвигающаяся революция вспыхнула так некстати. Мне совсем не хотелось, чтобы эти

нелепые разборки касались меня, но я уже не могла ничего изменить. Гром высадил меня у

общежития. Попрощавшись с ним и проводив взглядом его удаляющуюся машину, я зашла

под козырёк подъезда, где начавшийся дождь почти не мог достать меня, хоть и пытался

сделать это всеми силами. Было уже совсем темно, а я так и не решила в каком месте мне

следует искать подсказки. Но я с трудом могла об этом думать. Надо было возвращаться в

общежитие и как следует выспаться: события этого дня сильно утомили меня.

Соседняя комната по-прежнему была пуста. Казалось, темнота теперь навечно поселилась в

ней, что пройдёт ещё немного времени, и она обретёт плоть, выйдет ко мне, чтобы поглотить

меня в своих душных объятиях. Что за странные мысли? Мне определённо было нужно

отдохнуть. Зайдя в свою комнату, я внимательно осмотрела её и вскоре обнаружила в

настенных часах скрытую видеокамеру. Я выдернула её и бросила на стол. Простите,

дорогой Доктор, но пусть лучше моя комната продолжает напоминать мне гроб, нежели

тюремную камеру.

Я долго лежала на кровати, но поняла, что сон не торопится вторгаться в моё сознание.

Когда я встала и раскрыла шторы, дождь почти заканчивался. Мне стало душно, и я настежь

распахнула ставни. Свежий прохладный воздух ворвался в комнату, растрепав мои волосы.

Забравшись на подоконник вместе с ногами, я стала наблюдать за ночной жизнью города.

Она текла своим чередом, рождая знакомые одинаковые фигуры и картины, растворяя их и

снова рождая. Мои джинсы плавно перетекли в синие колготки с чёрными ромбами и

шёлковую тёмно-синюю юбку по колено. Я уже давно не видела своё отражение, поэтому,

испытывая некоторое волнение, спрыгнула с подоконника и подошла к зеркалу. Увиденное

потрясло меня – из-под густой чёрно-синей чёлки на меня смотрели разноцветные глаза.

Синий и красный. Я потрогала их – это были не линзы. Ещё никогда во время метаморфоз

мои глаза не меняли свой цвет. В кого же я превращаюсь?

– Думаю, ты не будешь против незваного гостя? – раздалось позади.

Я обернулась. Никак не ожидала увидеть его в своей комнате. Он не отражался в зеркале, ко

всему прочему вампиры умели действовать бесшумно, вот почему я не заметила, как он

проник в комнату. Мир стоял у окна, опершись руками о подоконник. На нём был атласный

фиолетовый жилет, из-под которого виднелись кружевное жабо и пышные манжеты его

белой рубашки.

– Ты не можешь вот так приходить сюда, – сказала я испуганно.

– Как видишь, могу, – произнёс он, внимательно вглядываясь в моё лицо. – Но тебе не стоит

бояться меня, я пришёл как друг.

Я не совсем понимала, чего он хочет от меня. Если вспомнить слова Грома, то можно было