Когда волнение улеглось, старейшина произнёс тихим шипящим голосом:

– Приветствую тебя, Избранница Богини! Я привёл лучших, потому что знаю твои планы.

– Никогда не видела таких… – дочь барона чувствовала, что и к ней в душу вползает давно забытый леденящий страх.

– Не беспокойся, Я не нарушу закон, пока ты не закрыла Священной пещеры.

– Не стану этого делать никогда.

– Никто не знает Пути…

Крылатые верзилы почтительно слушали старика-вампира, но подобострастия не было в их «лицах».

– Вы поможете нам?

– Ты знаешь ответ.

– Прошу, произнеси его вслух для моих воительниц.

– Да.

– Почему ты помогаешь? Коринн помогла одному из вас, и теперь вы отдаёте долг?

– Долг ей я отдал, облегчив её страдания. Голос её крови стал тише, но ещё живет на Земле. Я слышу его.

– Дочь? – догадалась Архелия.

– Да, семь последующих поколений Коринн будут терзать моё «я». Потом голос крови утихнет совсем. Закон не запрещает принять добровольную помощь человека. Я хочу изменить Закон.

– Ты вправе сделать это?

Вампир впервые за время разговора улыбнулся.

– Я был избран умирающим предшественником из-за особых способностей моего разума. Мне переданы все знания рода, я их хранитель и распорядитель. Закон бережёт род и сохраняет равновесие сил. Если можно сделать Закон совершеннее, я сделаю его таким. Суть не изменится, пока мы слышим небеса и другие «я».

– Почему люди не слышат богов?

– Многие могут слышать, но боятся. Вы предпочли Землю и потеряли Небо. Ваш выбор.

Архи задумалась, но затем вернула разговор в нужное русло:

– Вы будете помогать и дочери Коринн?

– Нет. Я не должен сопереживать последующим поколениям. Пагубно для нашего рода.

– Тогда зачем вы тут?

– Ты учишь меня. Я плачу за науку.

– Я?! – давно Архелия так не удивлялась.

– Ты с помощью священного красного камня получаешь силу природы и отдаешь её своим воительницам. В тебе самой, как огонь, горит энергия. Она слепит меня.

До предводительницы понемногу стали доходить слова Старейшего вампира. Она поняла причину слезящихся глаз собеседника, но остальные вампиры спокойно смотрели на Архи. На всякий случай дочь барона опустила взгляд на свои ноги – почти не различимы в темноте. Факелы уже догорали, а рассвет всё медлил.

– Ты один видишь это?

– Я научу способных. Время не пришло.

– Зачем вам видеть чужую силу?

– Чтобы использовать её, – старый вампир был терпелив, но его потешала непонятливость собеседницы.

– Но таких украшений всего четыре.

Вампир не ответил. Он отвернулся от Архелии и поочерёдно вгляделся в глаза каждой лучнице. Мороз по коже пробегал у девушек при соприкосновении с его пытливым и проникающем в мозг взором. Старейший удовлетворённо вздохнул и вынес вердикт:

– Они смогут исполнить свой долг. Я укажу день и место. Жди.

– Нужно один раз попробовать…

– Нет, сразу сражение.

– Они смогут поднять над башнями моих лучниц?

– Только спланировать при встречном ветре со склона ближайшей горы. Я укажу время, – старый вампир поморщился: он не любил повторять.

– Моим девушкам придётся стрелять в полёте. Значит, руки их должны быть свободны.

– Сделайте крепкие ремни вокруг торса. Я подхвачу за них. Старайтесь всё сделать очень лёгким.

Старейший резко развернул руки-крылья, и Архелия невольно отпрянула. Однако цепкие когтистые лапы впились ей в плечи. Оказалось, что таким образом глава вампирского рода прощается с ней:

– Я не верю в удачу. Готовьтесь – и победите.

– Хорошо, – только и смогла произнести оцепеневшая предводительница.

Вампиры, вежливо склонив головы, отступили и бесшумно растворились в темноте. Только могучие взмахи крыльев потревожили предрассветную тишь.

Отряд вернулся в городище. Усталость валила с ног, но Архелия собрала последние силы, чтобы навестить Хельгу. Охотница проводила все последние дни в гостях у колдуньи. Причину рьяного обучения подруги искусству знахарства дочь барона встретила во дворе приземистого домика. Фридберт готовился к отъезду. Он был счастлив, что любимая поедет с ним. Недолгое счастье лучше, чем ничего. Он радостно приветствовал предводительницу амазонок. Архелия спрыгнула на землю и отдала поводья подошедшему старику-вояке.

– Я хочу поговорить с тобой, – обратилась она к белокурому «страннику».

– Ты не передумала? – в бездонно-голубых глазах промелькнул испуг.

– Нет, причина серьёзная. Я отправляю Хельгу с тобой не просто так. Я не знаю, как объяснить, что чувствую…

– Попробуй, я пойму, – на лице Берта появилось доброжелательное и смиренное выражение.

– Так было и с Коринн. Я знала, что она обречена, и ничего не изменила. Не стала сопротивляться предопределению. Теперь иначе. Есть шанс изменить. Увези Хельгу. Когда я вижу её, я опять знаю, что она ненадолго среди нас. Я смотрю на неё так, словно её уже нет в живых, лишь оболочка отстала от души и временно сосуществует рядом. Это сражение станет последним для неё. Хельга не должна в нём участвовать.