Еще не стемнело. В дневное время Харлен засыпал без опаски… Это чертовой темноты он боялся. Нужно немного подремать, прежде чем он заступит на свою еженощную вахту. Чтобы быть в полной боевой готовности, если это придет.»

А что может прийти?

Действие лекарства каким-то образом освободило его разум, как будто барьеры, заслоняющие то, что произошло, – то, что он видел, – готовы были пасть. Занавес мог подняться в любой момент.

Джим попытался перевернуться на другой бок, но наткнулся на гипс и судорожно застонал, чувствуя, как боль, словно маленькая, но упорная собачонка, тянет его за рукав. Нет, он не позволит барьерам пасть и занавесу подняться. Чем бы ни было то, что будит его каждую ночь, заставляя потеть от страха и задыхаться, он не хочет, чтобы оно возвращалось.

К дьяволу этих долбаных О’Рурка, Стюарта, Дейзингера и всех остальных! Хрен с ними со всеми! Разве это друзья? Кому они нужны? Харлен ненавидел этот долбаный город с его толстыми долбаными жителями и их долбаными идиотами-детками.

И долбаную школу тоже.

Джим Харлен окунулся в непрочное забытье. Серно-желтый свет уступил место красному, на обоях заиграли багровые тени… На город опускалась темнота. За окном уже слышались раскаты грома. Надвигалась буря.

Вскоре после захода солнца, сидя на перилах веранды своего дома в нескольких кварталах к востоку по Депо-стрит, Дейл и Лоренс глазели на сверкающие в почерневшем небе молнии. Родители удобно устроились рядом, на плетеных стульях. При каждой вспышке молнии они отчетливо видели плененный могучими вязами силуэт Старой центральной – ее кирпичные стены окрашивались в синий цвет. Ветер, обычно предшествующий грозе, еще не поднялся, и воздух оставался неподвижным.

Как-то совсем не похоже на начинающийся ураган, – заметил отец Дейла.

Мать пригубила стакан с лимонадом и ничего не ответила. Дышать было трудно, воздух казался тяжелым и вязким. Миссис Стюарт невольно вздрагивала каждый раз, когда яркая молния озаряла призрачным светом здание школы, игровую площадку перед ней и Вторую авеню, протянувшуюся на юг до Хард-роуд.

Дейл сидел, завороженный вспышками в небе и тем странным оттенком, которые они придавали траве, дому, деревьям, асфальту улиц. Было похоже на то, как черно-белое изображение на экране телевизора вдруг на короткое время становится цветным.

Молнии бродили по небу над южным и восточным окоемом, сверкали над верхушками деревьев подобно фантастически ослепительному северному сиянию. Дейлу припомнились рассказы дяди Генри об артиллерийских обстрелах во время Первой мировой войны. Отец Дейла служил в Европе во время Второй мировой, но никогда не упоминал о чем-либо подобном.

– Смотри-ка, – тихо произнес Лоренс, показывая на школьный двор.

Дейл наклонился, чтобы проследить за направлением руки брата, и при следующей вспышке увидел странную борозду, протянувшуюся по бейсбольному полю. За время, прошедшее с тех пор, как они ушли на каникулы, на поле возникло уже несколько таких борозд, как будто там прокладывали трубы. Но за все это время ни Дейл, ни его домашние не видели, чтобы кто-нибудь работал на этой территории днем. Да и кому придет в голову тянуть трубы к зданию, которое через каких-нибудь несколько дней снесут до основания?

– Давай сбегаем туда, – шепотом предложил Дейл, и они с братом спрыгнули с перил на каменные ступеньки, а оттуда – на газон.

– Не уходите далеко! – крикнула им вслед мать. – Скоро пойдет дождь.

– Мы быстро, – на ходу бросил через плечо Дейл. Мальчики пробежали по Депо-стрит, перепрыгнули через

неглубокие, заросшие травой канавы, служившие в городе ливневыми стоками, и побежали под раскидистыми ветвями гигантского вяза, который, словно часовой, возвышался над улицей как раз напротив их дома.

Дейл оглянулся, впервые отметив про себя, какими надежными стражами выглядят старые вязы. Вроде бы ты просто проходишь между ними на школьный двор, но стоит это сделать – и ты оказываешься за крепостной стеной во внутреннем дворике замка.

В эту ночь Старая школа более чем когда-либо походила на погруженный в раздумье старинный замок. Отблески молний вспыхивали в незаколоченных окнах и тут же гасли. Камень и кирпичная кладка в этом свете казались позеленевшими. За аркой ворот простирался кромешный мрак. – Вон там, – указал Лоренс.

Он остановился в шести футах от борозды, протянувшейся через площадку, как будто земля была взрыта огромным кротом или и впрямь кто-то вдруг вознамерился протянуть от школы трубопровод. Дейл даже видел холмик, прижавшийся вплотную к кирпичной стене около подвального окошка, и отходящую от него в направлении второй базы и питчерской горки еще одну полосу взрытой земли. Но примерно на половине поля борозды заканчивались.

Дейл обернулся и проследил направление борозды, стараясь определить, куда она могла привести, если бы протянулась дальше. Взгляд его уперся в крыльцо собственного дома.