Только Настя была словно в стороне ото всех, она старалась преодолеть в себе возникшее отчуждение, но оно не исчезало.

«Время пришло» – решила она, отправляясь к себе наверх.

Она легла, не раздеваясь и лежала, глядя в потолок, дожидаясь, когда в доме все уснут. Когда все звуки стихли и смолкли голоса, Настя поднялась и сосредоточилась. На этот раз она пойдет к амритам сама, и не станет больше прятаться. Маркус прав. От себя не убежишь.

Момент перехода она почувствовала почти сразу. Настя была совершенно спокойна, она точно знала, куда и зачем идет. Сомнений не было. Она просто двигалась вперед, струна раскрылась подобием тоннеля, стены его слегка пульсировали, Настя бежала по тоннелю, не касаясь его, но в то же время, сам тоннель проходил сквозь нее и толкал ее, и направлял. Они со струной были одним целым.

Как всегда внезапно, бег-полет прекратился.

Настя стояла на равнине, плоской и серой, под низким сумрачным небом без солнца. Никто не ждал ее. Настя оглянулась, за ее спиной уходила вверх серая скала. Настя стояла у самого ее подножия на нагромождении валунов.

«Вот почему я все время смотрела на равнину как бы сверху» – вспомнила свои сны Настя.

– Маркус! – негромко позвала она.

И увидела его почти сразу. Он шел к ней через равнину. Одинокая человеческая фигура без тени. Человек в длинном светлом одеянии.

«Да ведь он в тоге» – догадалась Настя.

И не успел Маркус подойти, как Настя увидела и других. Они появлялись ниоткуда, поодиночке, пока еще неразличимые, и шли к ней.

Настя подняла руку:

– Привет, – сказала она Маркусу.

– Легких путей, амрита, – ответил он.

Настя посмотрела на других. Они застыли неподалеку. И теперь она видела и узнавала: Габриель, Васанта, Кугунн, Фагар… лица, лица.… Вон та, беловолосая, что выдавала себя за врача, гигант и хрупкая девушка, их она запомнила из сна, и еще две девушки, те, с кем познакомила ее Васанта, а там, за их спинами… о, Господи! Не может быть! Да ведь это ее учительница по физике! Вот так новость! Лица, лица, неуловимо похожие и такие разные, застывшие, равнодушные, напряженные. Последним появился полуголый парень, в плаще, или одеяле, наброшенном на плечи, он в отличие от остальных, сел на корточки в стороне и казалось, даже не смотрел ни на кого.

– Все, – негромко сообщи Маркус.

Настя молча пересчитала пришедших. Девяносто восемь. Значит, Габриель не врал. Не врал с самого начала.

Вон он, красавец. Настя посмотрела прямо на него. Он спокойно выдержал ее взгляд.

«Знал, знал, что я приду – подумала Настя, – они все знали!».

– Амриты, – подал голос Маркус, и, хотя говорил он негромко, голос его заполнил равнину. – Нас снова девяносто девять.

– Нас всегда девяносто девять, – ехидно заметила Васанта.

Маркус помрачнел. Настя заметила движение среди амритов.

«Ага, не так уж вы бесстрастны, как хотите казаться, – подумала она».

– Васанта, если тебе есть, что сказать, говори, – предложил Маркус.

– Что же теперь говорить? – усмехнулась Васанта, – ты блестяще разыграл свою партию. Привет, Стасси, – она помахала Насте рукой, – наш Маркус все-таки убедил тебя?

Настя промолчала. Происходящее немного удивило ее. Не так представляла она эту встречу.

Васанта пожала плечами:

– Что же вы все молчите? – выкрикнула она, – вы все!

– Тебе тоже стоило бы помолчать, – заметил Габриель.

– Разумеется! – Васанта шутливо поклонилась Габриелю.

Кугун выступил вперед:

– Раз уж так вышло, – он пристально взглянул на Настю, – пусть она все узнает. И пусть сама примет решение.

Настя перестала вообще, что бы то ни было понимать.

– Пусть говорит Думуз, – потребовал Фагар.

– Да, пусть он говорит! – подхватили несколько голосов.

Думуз? Настя присмотрелась. Тот, высокий, что стоял рядом с черноволосой девушкой, Амитой, кажется. Он поднял голову, и Настя поразилась спокойствию, его лица. Так выглядят каменные лица статуй. Он был бос, в простой светлой рубахе и свободных штанах, длинные волосы, перехваченные в хвост, густая борода.

Думуз неторопливо прошел вперед, остановился прямо перед Настей:

– Так вышло, – сказал он негромко.

Настя невольно кивнула.

– Нас всегда девяносто девять, амрита Анастасия. С того самого дня, когда девяносто девять мужчин, женщин и детей укрылись от катастрофы в убежище. – Он помолчал, – некоторые из нас помнят. Другие появились позднее, вместо ушедших. Мы не можем умереть, мы давно перестали быть людьми. Мы даже не знаем, то, что произошло с нами – благо или проклятие. Но мы есть. – Он повернулся к остальным и стал произносить их имена:

– Амита, Васанта, Амар, Видия, Асим, Ила, Лила, Лалит, Мира, Адити, Атанасис, Умар, Аиша, Кумико…

Те, кого он называл, слегка склоняли головы.

– Алан, Амбросий, Анфиса, Зои, Рафаэль, Хаим, Ур, Алюлим, Еменлуан, Кугунн, Убурратум, Еменгалин, Нуа, Издубар, Хазизадр, Аларос, Шам, Амелон, Аменнон, Мегаларос, Даонос, Едорахуз, Отиартес, Ксисутрос, Этан, Белих, Урнун, Адан, Энки, Марту, Фагар, Эрех, Сарагон, Наннар, Нингал, Шубад, Мескила, Каа, Габриель, Маркус, Убартуту, Лалиар, Утнан, Амуг, Галь, Потина, Лючия, Еудор, Арахуз…