Девушка закончила исцеление, положила меч на землю и присела рядом с Анриелем.

— Ты излечишься. Природа не велит тебе умирать. Ты спас много жизней и спасёшь потом.

— Твою не спас, — он положил ладонь на её хрупкую руку.

Зоопарк почувствовал себя лишним, но не знал, как уйти.

— Я выполняла свой долг перед государством и королевой, — она задумчиво смотрела в сторону, боясь поднять глаза на эльфа.

— Судя по всему, ты пойдёшь сейчас спасать Тари? — в лоб спросил Анриель, и Зоопарку совсем не понравилось выражение его лица: строгое, укоризненное, знающее и не одобряющее решение Ориелен.

Девушка вздрогнула, всё так же глядя в далёкую точку.

— Я… делаю то, что велит мне Природа. Моя новая и наша истинная королева. Я всё ещё не свободна… Как все самоубийцы.

Анриель ужаснулся:

— Значит, ты спасла меня от своей нынешней участи? — выпалил он.

— Выходит, что так, — она пожала плечами, начала расслабляться.

Они помолчали. Анриель искал глазами ту точку, куда так неотрывно смотрела девушка.

— Ты пошла на самоубийство? Ты искала свободы? От чего?

Она молчала.

— Или от кого? От Тари?

Молчание, опустила голову. Хотела что-то сказать, не решилась. Сделала виноватое лицо.

Он понял:

— От меня.

— Ты был слишком настойчив…

— Скажи лучше — надоел.

Она хотела бы опровергнуть, но растеряла слова.

— Не влюбилась ли в кого?

— Почти нет.

— «Почти нет», — Анриель входил во вкус, откровенно начав глумиться.

— Перед самой смертью. Это не считается. От тебя я уже ушла.

Он поднял на неё взгляд, полный презрения.

— Ах, прости, ушла от ВАС с твоей серой, — девушка перешла в контрнаступление.

Анриель начал звереть. Зоопарк страстно желал исчезнуть.

— Жила-была почти семьсот лет семья светлых. Нелюбимые. Неверные. Два одиночества…

— И тут появился он! — дразнил эльф. — Светлый, тёмный?

— Тёмный. Для контраста…

— Замолчи! Ты для этого меня спасала?..

Она долго смотрела на него. Он, не моргая, встретил и выдержал её взгляд.

— Хочу, чтоб ты меня, наконец, разлюбил и отпустил…

Он сдался: сразу в миг осунулся и постарел, если эльфы могут стареть.

— Я не могу. Я лучше снова пойду на самоубийство, чтобы встретиться с тобой… Мы же встретимся?

— Не знаю. Но подозреваю, что в таком случае ты обречёшь нас обоих на вечное призрачное служение. И я не получу свободы — ни от Природы, ни от тебя… Мой надоедливый возлюбленный…

— Какая странная интонация: и послала, и в любви призналась. А ты сиди, примитивный мужчина, соображай, что она имела в виду! — беззлобно поддразнил её Анриель.

Они рассмеялись, но она быстро посерьёзнела.

— Отпусти меня.

Зоопарку уже откровенно надоело, но его мнение здесь никого не интересовало. Он даже попытался оглядеться, но по законам сна у него не получилось. В итоге он пропустил конец разговора, который пошёл на повышенных тонах. Зоопарка замутило и зажало резким толчком воздуха, голова закружилась, по спине пошёл холод, где-то справа — жар, он поперхнулся слюной со вкусом крови, забился в судорогах и шмыгнул красным. С трудом разлепил глаза.

Жар ушёл от тела эльфа, который метался, что-то мычал и… плакал. По-мужски, без всхлипов и нытья, но его просто скручивало от судорожных молчаливых рыданий. Слёзы смешивались с испариной и стекали к ушам.

Малодушие Зоопарка взяло верх, но он не посмел будить или жалеть Анриеля, а отполз от него и пытался не слышать, не смотреть и не думать. Последнее не получалось.

«Почему все меня выбрали героем? Какой из меня Ключ, какой наследник Седрика? Спасибо тебе, дедуля, за такое наследство! А я вот тут сиди и не «ди-ви-ди». Хватит у меня мужества хоть на какой-то шаг против этой системы? Хотя бы на побег?..

Когда уже этот Анриель выздоровеет, надоело ждать».

Глубокая ночь. Из леса доносятся странные звуки, из живота Зоопарка — уже привычные. По полу начинают бегать паучки. Тепло, но из окна ощутимо дует. Видны яркие высокие звёзды.

Анриель лежит почти трупом, еле дышит. Пот с него сошёл, но Зоопарк так и не рискнул приблизиться и, тем более, стереть капли, поэтому эльфа бьёт холодный озноб. Не золотуха, так простуда. Он уже пару раз открывал глаза, но снова проваливался в свою темноту. Серый сидел рядом и упорно качался, чтобы больше не ухнуть ни в чей бред. Наконец, он услышал изменение дыхания эльфа — тот пошевелился и приподнялся, принялся озираться. Зоопарк не двигался. Ему было противно видеть Анриеля, и он не хотел привлекать внимание. Но эльф его заметил.