Ромка тоже подошел к калитке, заглянул за забор и узнал хозяина цветника. Это был тот самый невысокий дядька с живыми выпуклыми глазами, которого он видел с Евгением Михайловичем.

– Здравствуйте, Святослав Петрович! – крикнул юный сыщик.

Мужчина поднял голову, оглянулся, увидел Ромку и кинул головой:

– Привет.

А еще спустя какую-то минуту хозяин великолепного цветника подошел к калитке и отдал букет ожидавшим его людям.

– Извините, что вас задержал. Секатор затупился, да и рука подкачала, одной трудно нарезать цветы.

Ребята еще раньше заметили, что правая рука мужчины замотана бинтом.

– А что с рукой? – поинтересовался мужчина.

– Да так, поскользнулся, упал.

– Очнулся – гипс? – подхватил Ромка. – Там у вас, случайно, нет золота и бриллиантов, не проверяли?

– К сожалению или к счастью, сознание я не терял, – улыбнулся цветовод, – но боль была сильной. Впрочем, не думаю, что это перелом, скорее всего, сильный ушиб или растяжение связок. Как поеду в Москву, так рентген и сделаю.

– Сколько я вам должна? – спросила женщина.

Святослав Петрович замахал на нее здоровой рукой.

– Что вы, какие пустяки.

– Тогда спасибо. – Женщина зарылась лицом в букет, и Лешка снова услышала ее шепот, обращенный к спутнику: – Вот видишь, он не мелочится.

– А вы тоже за цветами? – спросил Святослав Петрович у Ромки.

– Нет, мы здесь по другому делу. Скажите, вы Руслана, ну, мальчика того, который у Евгения Михайловича бумажник взял, нигде больше не встречали?

– Нет, не встречал. – Мужчина покачал головой и вздохнул: – Заблудшая душа. Среда, ничего не попишешь, среда. Он, конечно, не виноват, что оказался среди воров и бандитов, но они успели оказать на него воздействие, и этого, к сожалению, уже не исправить. А зачем он вам?

– Валентина Георгиевна попросила нас помочь ей его найти, – не стал скрывать Ромка.

– Вот как? А почему вас? Хотя да, в полицию-то она обратиться не может. Рад бы помочь и вам, и ей, но мальчик, должно быть, уже далеко отсюда. Такие дети, знаете ли, быстро привыкают к бродяжничеству, им не по нутру нормальная жизнь.

– А Валентина Георгиевна сказала, что ему у них было хорошо. Что он стал называть ее мамой, – возразила Лешка.

В ответ на это цветовод лишь пожал плечами:

– Возможно, что и так, и я, к счастью, ошибаюсь. Я же с ней не знаком, и мальчишку этого никогда прежде не видел.

– Цветы у вас красивые, – не зная, что сказать еще, вздохнула Лешка.

– Стараюсь, выращиваю. Могу помочь с семенами.

– Спасибо, мы к вам еще придем. До свидания.

Расставшись с цветоводом и отойдя от его забора, Лешка расстроилась еще больше.

– Неужели от самого человека ничего в его жизни не зависит? Если он растет среди воров и негодяев, то и сам обязательно станет таким же?

– Если в его жизни другие, порядочные люди не встретятся, то он даже не будет знать, что можно жить по-другому, – сказал Артем.

– Но у него когда-то были и мама, и папа, наверное, они были хорошими людьми, а теперь вот Валентина Георгиевна появилась, и она тоже очень хороший человек. Неужели уже поздно его перевоспитывать?

– Хватит без толку рассусоливать, – прервал сестру Ромка. – Вот когда мы его найдем, тогда и узнаем, почему он опять взялся за старое. Мне его, по правде говоря, еще жальче, чем тебе. Даже если он и вор, а воров, как тебе известно, я не люблю. Но вы его не видели, а я видел, и мне тогда показалось, что он ничего не брал и что его обвиняют несправедливо. Если бы не те карточки, которые из его куртки выпали, я был бы уверен в этом на все двести процентов. Вообще-то жутко неприятно, когда тебя несправедливо в чем-то обвиняют. Главное, что при этом действительно чувствуешь за собой какую-то несуществующую вину и оправдываешься, и боишься, что тебе не поверят. Если бы меня в тот вечер Евгений Михайлович просто так отпустил, продолжая считать, что я и есть вор, мне до сих пор было бы не по себе.

Говоря все это, Ромка крутил во все стороны головой и заметил бегущего мимо них еще одного мальчишку.

– Эй! – крикнул он. – Поди-ка сюда.

Мальчишка подошел.

– Ты Руслана, случаем, не видел? – спросил юный сыщик.

Пацан покачал головой:

– Нет.

– А кто-нибудь из твоих друзей его видел?

– Нет, нас об этом уже спрашивали.

– Тогда пошли на станцию, – сказал Артем.

Друзья вышли на Песчаную улицу, и Ромка указал на высокий особняк с остроконечной крышей.

– Вот здесь я и провел ту незабываемую ночь.

Он заглянул в окошко, подошел к воротам, а они неожиданно открылись, и оттуда появился, нет, не появился, а вылетел в буквальном смысле этого слова хозяин особняка. Увидел Ромку и в удивлении поднял брови:

– Ты что тут делаешь?

– Здравствуйте, Евгений Михайлович. Да мы так… гуляем.

Лицо хозяина дома было жутко расстроенным.

«Уж не случилось ли что с его ребенком?» – подумал Ромка и осторожно спросил:

– Что с вами? Снова произошло что-то серьезное?