доказательства справедливости этих слов. Многие высказывания

сегодняшних руководителей немецкой дипломатии в связи с ролью франко-

германской пары свидетельствуют в пользу утверждения А.Гроссера. ФРГ

проявила большую заинтересованность в преодолении франко-германских

разногласий 1999-2001 гг. (по поводу финансирования

сельскохозяйственного рынка и реформы институтов ЕС). Рассуждения об

изоляции и ослаблении позиций Франции в Европе ставят германскую

дипломатию в неловкое положение. Оставаясь самым крупным государством

ЕС, она не хочет брать на себя роль единоличного лидера сообщества, тем

более что её позиция обычно находит больше понимания у малых стран, а её

экономическое присутствие и политическое влияние в странах-кандидатах

гораздо сильнее, чем французское. Но в духе «самоограничения» она боится, 366 Grosser A. Leux statures internationales diffйrentes // La Croix.
– 2001.
– 31 octobre.

191

что мысль о её единоличном лидерстве может напугать её партнёров и тем

самым повредить её интересам в Европе. Й.Фишер заявил, вернувшись из

Ниццы: «Мы не можем позволить себе пересечь запретную черту, чтобы

перейти из европейской Германии в германскую Европу». Отсюда его

заинтересованность в сохранении франко-германского тандема и заявление, что «искушение изолировать Францию будет иметь фатальные последствия».

В той же речи министр иностранных дел ФРГ подтвердил мысль о различиях

французского и германского взглядов на Европу, высказанную А.Гроссером: « Для Франции Европа всегда была средством продвинуть свои

национальные интересы, в то время как для Германии Европа являлась

национальным интересом»367. В своё время искренность Вилли Брандта, исповедовавшего подобную позицию морального самоограничения, вызывала подозрения у Ж.Помпиду. Французские историки и аналитики

нередко возвращаются к понятию «неуверенность», отражающему

отношение во Франции к прочности франко-германского содружества.

Известный историк Ж.Сутту назвал свою книгу, посвящённую политико-

стратегическим франко-западногерманским отношениям, « Сомнительный

альянс»368. Специальный номер общественно-политического журнала

«Эспри», темой которого была современная Германия, назвали «Германия

наших сомнений», чтобы не называть «Германия тревоги нашей», перефразируя знаменитый роман Дж. Стейнбека369. Я могу только заметить, что «самоограничение» - понятие, бытующее в германской политике уже

полвека, но только полвека, и насколько оно станет константой

внешнеполитической идентичности Германии, можно будет судить через

поколения. Однако события начала 2003 года (общая франко-германская

позиция в иракском вопросе, январская декларация о тесном политическом

367 Le Monde, 17 dйcembre 2000.

368 Souttou G.-H. L’alliance incertaine . Les rapports politico-stratйgiques franco-allemands. 1954-1996.
– P. : Fayard, 1996.

369 L’Allemagne de nos incertitudes. Numйro spйcial. Esprit, mai 1996. На память сразу приходит название

романа Дж.Стейнбека «Зима тревоги нашей».

192

союзе) позволяют говорить о том, что через сорок лет после заключения

франко-германского Елисейского договора сотрудничество двух стран в

европейском строительстве остаётся важным вектором развития ЕС.

Останется ли он определяющим – зависит от новой расстановки сил в

Европе двадцати семи. Но уже сейчас можно утверждать, что сохранение

франко-германского мотора европейской интеграции более благоприятно для

выживания «европейской» Европы и для общей стратегии многополярного

мира.

193

ГЛАВА 4: ПРОБЛЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ ФРАНЦИИ В СВЕТЕ

МЕЖДУНАРОДНЫХ КРИЗИСОВ 90-Х ГОДОВ

1.Трансформация стратегической культуры Франции в середине 90-х гг

В начале 90-х гг., в связи с коренными изменениями геополитического

порядка, меняются роли практически всех актёров на международной арене, в

частности, роль Франции. Основные координаты её международного