Пробираясь по узкимъ и мрачнымъ переулкамъ, она прошла на маленькую площадь, окруженную ветхими домами. На углу этой площади находился колодезь, отверстіе котораго было закрыто толстой, изъденной червями, деревянной доской. Она подняла крышку своей голой рукой, облокотилась худыми локтями на колодезь и съ отчаяніемъ смотрла въ глубину ямы.

Луна въ это время выскользнула изъ за тучъ и разлила на грязную мостовую блдный свтъ. Спрятавшись за стной, я внимательно слдилъ за каждымъ движеніемъ бдной двушки, такъ какъ я не сомнвался боле въ томъ, что она ршилась покончить съ своей жизнью. «Покрайней мр, говорилъ я самъ себ, я не даромъ забрелъ сюда: я спасу ее». Я не смлъ показаться ей, опасаясь, что видъ свидтеля прибавитъ ей новую каплю горя и униженія. Посл короткаго раздумья, въ продолженіе котораго кипвшая внутри буря отразилась на ея печальномъ лиц, она посмотрла на ребенка, пробормотала нсколько безсвязныхъ словъ, встряхнула головою, и поспшно вошла въ одну изъ несчастныхъ лачужекъ, окружавшихъ площадь. Вотъ все что я зналъ, и вроятно все, что я когда нибудь узнаю объ этой несчастной. Ты меня спросишь можетъ быть какъ я открылъ, что былъ игрушкой каприза продажной женщины. Позволь мн не вдаваться въ подробности, не достойныя тебя. Довольно будетъ если я скажу теб, что она принимала въ одно и тоже время ухаживанье двухъ, или трехъ другихъ студентовъ, не считая мелкаго владтельнаго принца, котораго любитъ, говорятъ, за его деньги. Каково теб это покажется?

Гамлетъ не былъ такъ несчастливъ какъ я, говоря своей Офеліи: Woman, thy name is frailty; имя же моей — ложь, коварство и обманъ. И вотъ тотъ идолъ, передъ которымъ я курилъ фиміамъ моихъ иллюзій, вотъ та, которую считалъ чистою музою, для которой я хотлъ сорвать звзды съ неба чтобы сдлать ей внецъ! Одно меня утшаетъ: въ моемъ бреду я во когда не профанировалъ любовь. О мать моя, я могу смотрть теб въ лицо не красня! Я ошибся, но не по грубости инстинктовъ; тмъ не мене, я прошу твоего снисхожденія: прости твоего сына, чтобъ онъ самъ себя могъ простить.

Лондонъ, 10 октября 186…

Наши заблужденія, мое милое дитя, учатъ насъ истин; наши ошибки, сознаваемыя совстью, говорятъ намъ о существованіи нравственнаго закона. Мудрость состоитъ въ томъ, чтобы извлекать изъ тхъ и другихъ поученіе для будущаго.

Конецъ твоего романа меня не удивляетъ ни мало; я не стану осуждать твое поведеніе, такъ какъ ты самъ осудилъ его. Вс совты, которые я могла теб дать прежде этой печальной развязки, не стоили бы совтовъ твоего личнаго опыта. Истина всегда открывается рано или поздно и время выставляетъ вещи въ ихъ настоящемъ свт, не смотря на т обольстительныя прикрасы и драпировки которыми одваетъ ихъ наше воображеніе. Вообще говоря, время есть нашъ руководитель во всемъ. Тмъ не мене, я не хочу скрывать отъ тебя истину и признаюсь теперь, что твое первое письмо сильно обезпокоило меня. Я настолько знаю твою хорошую натуру и твои честныя убжденія, что могу быть вполн увренной въ томъ, что ты не сдлаешь подлости, но я боялась именно честныхъ порывовъ твоего молодаго сердца, боялась свойственныхъ въ твои годы увлеченій обольщеннаго самолюбія и романическаго героизма. Подобныя интриганки всего опасне для такихъ честныхъ сердецъ какъ твое. Холодная разсудочность молодыхъ людей, которые руководятся во всхъ своихъ поступкахъ мнніемъ свта спасаетъ ихъ отъ обмановъ. Въ ихъ жизни любовь играетъ роль охмляющаго напитка, какъ вино для пьяницъ. Они тратятъ на эту любовь боле силъ нежели сколько нужно, чтобы добиться счастья, и все же ведутъ жизнь очень печальную! Эти искатели приключеній промняли любовь на ея тнь — волокитство. Легкомысліе чувствъ — доказательство ихъ внутренней безсодержательности. Он мн напоминаютъ душистыя ивы, встрчающіяся на берегу ркъ, сердцевина ихъ прогнила и не смотря на то что он зеленютъ, эта зелень непрочна. Общества, въ которыхъ мужчина не уважаетъ женщину и женщина не уважаетъ себя — недостойны быть свободными.

Вс эпохи рабства и нравственнаго униженія, были также и эпохами разврата.

Когда изчезаетъ поклоненіе мысли, когда уничтожается чувство великихъ обязанностей, молодость, нуждающаяся въ препровожденіи времени, гонится за легкими удовольствіями. Твое мсто не въ этой грязи.

Можетъ быть я лучше знаю тебя, чмъ ты самъ. Въ твои годы часто ошибаются и преслдуютъ вдали идеалъ для чувства, только потому, что пришла пора его пробужденія. Кром досады быть обманутымъ, въ твое огорченіе не входитъ ли еще угрызеніе совсти отъ того, что ты измнилъ своимъ истиннымъ привязанностямъ? Посмотри въ глубину твоихъ воспоминаній, не увидишь ли ты что я была права? Нтъ ли двушки твоихъ лтъ, о которой ты безмолвно думаешь, которой черты, улыбку, звукъ голоса, все, до складокъ ея платья, ты помнишь такъ ясно, будто она стоитъ передъ тобою? Не видишь ли ты передъ собою ея цломудренный образъ, въ то время когда ты читаешь произведенія поэтовъ? Не жаждешь ли вмст съ нею созерцать все прекрасное въ природ, и не въ образ ли этой двушки ты видлъ олицетвореніе всего прекраснаго, не въ ея ли глазахъ ты желаешь быть лучшимъ изъ людей? Если твое сердце носитъ въ себ воспоминаніе о такой двушк, то вотъ та, которую ты любишь. Если же въ теб не пробуждалось ничего подобнаго, ты еще ребенокъ.

Время любви еще не пришло для тебя. Дйствительная любовь возвышаетъ душу, заставляетъ искать добро и требовать отъ себ всего того, чего ты требуешь отъ другаго: любовь — это справедливость сердца. Пока ты не испыталъ это священное чувство, берегись профанировать его имя; иначе ты раскаешься позже въ томъ, что осквернилъ свои уста ложью.

Другое заблужденіе молодости — мысль что романическія приключенія придаютъ любви особенную прелесть. Нтъ, любовь сильна сама собой и можетъ обходиться безъ прикрасъ фантазіи.

Честный крестьянинъ, когда онъ приходитъ вечеромъ отдохнуть посл дневнаго труда и, садясь за свой убогій ужинъ, съ улыбкой смотритъ на жену, которая сидитъ за пряжей у огня; когда онъ нжно гладя по головкамъ своихъ полныхъ здоровыхъ ребятишекъ, ласково называя ихъ по именамъ, вспоминаетъ то время, какъ онъ дожидался Жанну въ воскресенье подъ большимъ вязомъ въ деревн и видитъ Жанну свою по прежнему красивою, по прежнему молодою, гораздо здорове понимаетъ любовь, чмъ вс романическіе мечтатели. Этотъ честный труженникъ въ своей простой душ гораздо боле поэтъ, чмъ многіе счастливые любимцы богини моды.

Молодость вообще — пора свтлыхъ грезъ. Съ другой стороны, чтеніе очень часто способствуетъ развращенію сердца, но истинная любовь какъ нельзя лучше обойдется безъ романа. Любовь — это все что есть справедливаго и свободнаго въ человческой природ. Горе тому, кто любитъ только мечты: онъ быстро разочаруется въ своемъ идеал, когда настанетъ минута пробужденія. Прежде чмъ заботиться о выбор женщины, ты долженъ завоевать свое мсто въ свт. Все что ты длаешь, чтобы образовать и поднять себя въ собственномъ мнніи, чтобы бороться съ побужденіями близорукаго эгоизма, чтобы достичь человческаго достоинства — все это тмъ боле привлечетъ къ теб ту, которую ты полюбишь позже.

P. S. Я забыла теб сказать, что Лола изучаетъ медицину, для того, чтобы получить докторскую степень отъ Лондонскаго Female medical Society.

Гейдельбергъ, 18 январь, 186…

Я оставилъ Боннъ и отправилъ свои книги (т. е. почти все, что я имю) въ Гейдельбергъ.

Нмецкіе университеты организованы такимъ образомъ, что студенты могутъ переходить изъ одного въ другой, не теряя при переход пріобртеннаго ими званія т, е. названія студентовъ перваго, втораго курса и т. д. Эти перемны университетовъ дозволяютъ студентамъ слдить за курсами лучшихъ професоровъ повсмъ отраслямъ знанія. Мн кажется, что я многому научился изъ лекціи этихъ превосходныхъ професоровъ; во съ каждымъ днемъ убждаюсь, что вс ученія и школы въ мір не могутъ замнитъ личный самостоятельный трудъ того, кто ищетъ истину. Дв доктрины возбуждаютъ преніе между умами; эти дв доктрины я встрчаю повсюду, въ наук, въ философіи, въ религіи, въ политик, Первая утверждаетъ, что все въ свт совершается по заране установленному и разъ навсегда предначертанному плану; что формы оргавической жизни неизмнны и передаются отъ одного поколнія другому, сохраняя черти своего первообраза.