Знаешь ли, говоря съ Эмилемъ я часто не нахожу французскихъ словъ, чтобы заставить себя понимать и рада если иногда успваю овладть совершенно его вниманіемъ, заговоривъ на его собственномъ язык.

Нужно такъ много простоты, ума и умнья стать въ уровень съ понятіями ребенка, а это дается только опытомъ. У дтей есть свой собственный міръ полный поэзіи. Вс матери это хорошо знаютъ; но какимъ образомъ прикоснуться къ этому міру, не измявъ его своимъ прикосновеніемъ, и въ особенности не разрушивъ его, чтобы поставить на его мст свой собственный? Свтъ полонъ сказокъ, будто бы написанныхъ для дтей.

Сказки Перро считаются лучшими, однако я нахожу и ихъ слишкомъ изысканными; однимъ словомъ, он написаны для взрослыхъ, Эмиля интересуютъ боле всего такіе разсказы, въ которыхъ нтъ ни капли здраваго смысла, я говорю натурально о взрослыхъ, здравый смыслъ которыхъ не похожъ на здравый смыслъ шести или семилтнихъ мальчиковъ. Древнйшіе вымыслы изъ такихъ временъ, когда источники наивной поэзіи не изсякли еще подъ вліяніемъ науки и искуства — вотъ что правится Эмилю. Въ мстности гд мы живемъ сохранилось множество легендъ, сказокъ про великановъ, людодовъ, карликовъ и волшебницъ; дти слушаютъ ихъ разиня ротъ въ зимніе вечера. Есть поводъ думать, что это отрывки старинныхъ поэмъ, давно забытыхъ, содержаніе которыхъ переходило изъ устъ въ уста, изъ дтской въ дтскую, покуда не дошло до насъ, въ боле или мене измнившейся форм. Одинъ ученый изъ Корнваллиса, котораго я иногда встрчаю у нашего друга доктора, увряетъ, что нашелъ врнйшую методу, чтобъ узнавать эпоху этихъ вымысловъ. На сколько я могла понять, онъ какъ антикварій руководится въ своихъ догадкахъ самымъ содержаніемъ миовъ и сказокъ и характеромъ эпизодовъ. Чмъ боле такіе разсказы относятся къ самой отдаленной древности, тмъ мене они неестественне и чудесне. Волшебницы первобытныхъ временъ, если дло идетъ о волшебницахъ, — бываютъ непремнно существа холодныя, суровыя, безличныя, силы природы обоготворенныя въ различныхъ символахъ.

Съ каждымъ столтіемъ он длаются человчне и становятся даже до того женственными, что простые смертные женятся на нихъ. Такимъ образомъ одна изъ нихъ жила долгіе годы въ избушк здшней страны, и мужъ ея, по привычк ее видть, забылъ что она была волшебница. Однако въ одну ночь она изчезла на лунномъ луч. Тоже доказываютъ и миы великановъ. Эти чудовищныя безобразныя существа внушаютъ сначала сверхъ естественный ужасъ; но съ годами они до того приближаются къ нашему образу жизни, что теряютъ мало по малу всякую власть надъ соображеніемъ людей. Въ былые вка они возбуждали ужасъ, а теперь — смхъ. Таковъ конецъ миовъ.

Ты безъ сомннія знаешь исторію Жака, истребителя великановъ, который, если врить преданію, жилъ въ Корнваллис, Эмиль любитъ слушать мои разсказы о подвигахъ этого юнаго богатыря. Славнйшимъ изъ его великихъ подвиговъ считается переходъ черезъ гору англійскій Сенъ-Мишель, тотъ самый утесъ, который возвышается почти напротивъ нашего дома, и въ которомъ по преданію, великанъ разбойникъ, грабившій людей и скотъ, устроилъ себ жилье. Изо всхъ услугъ, оказанныхъ въ варварскіе вка защитниками нрава, величайшею, если не ошибаюсь, была побдоносная борьба съ разбойниками и чудовищами. Богатыри очистили землю отъ угнетавшихъ ее тирановъ, и не безъ причины Геркулесъ, Тезей были зачислены греками въ ихъ ликъ полубоговъ? Жакъ, сынъ фермера, напавшій на великана въ самой берлог его и хитростью торжествующій надъ дикой животной силой, оказывается достойнымъ преемникомъ героевъ древности.

Эти вымыслы имютъ свое достоинство и я очень жалла бы если бы ихъ вытснили изъ изустнаго преподаванія! Въ нашъ прозаическій вкъ, ребенку остается очень много времени, чтобы усвоить себ наши нравы, наши узкіе обычаи.

Воспользуемся же его любовью къ чудесному, чтобы внушить ему стремленіе выйти за рамки нашей жизни, внушить ему сочувствіе къ великимъ дламъ и мыслямъ. Характеръ формируется по образцамъ, которые внушаютъ ребенку удивленіе, Эмиль тогда не будетъ истреблять великановъ, но пусть онъ увлекается благородными подвигами рыцарскихъ временъ. Меня огорчили бы еслибы онъ равнодушно и недоврчиво слушалъ мои разсказы, въ которыхъ я намренно преувеличиваю безкорыстіе, великодушіе и честность дйствующихъ лицъ.

Въ жизни, на дл, разв мы не остаемся всегда гораздо ниже нашего идеала. Чтобы самому быть не мелкимъ жалкимъ созданіемъ нужно умть удивляться героизму самоотверженію и подвигамъ другихъ людей.

Я остерегаюсь сказать Эмилю, во первыхъ оттого не понялъ бы меня, и еще потому что это объясненіе ослабило бы значеніе народныхъ миовъ, что эти великаны, ни что иное какъ олицетвореніе утесовъ, которыми изобилуетъ Корнвалисъ; эти гранитные колоссы испытываютъ теперь ежедневно судьбу уготованную на этомъ свт грубой сил. Ничтожный карликъ въ сравненіи съ нимъ взбирается по лстниц на твердыя массы, которыми усяны берега Лэндсъ-энда, сверлить въ нихъ отверзстіе желзнымъ инструментомъ, вкладываетъ въ него кирпичъ съ зажженымъ фитилемъ и удаляется.

Мина производитъ взрывъ и утесъ рушится. какъ сказано въ иныхъ древнихъ сказкахъ: «земля задрожала отъ паденія великана и море взволновалось кругомъ». Мн кажется, мы ничего невыигрываемъ, разрушивъ поэзію дтства. Гд теперь т сказки, легенды, хроники наивныя и полныя чудесъ которымъ мы восхищались въ дтств. Вкъ романовъ наимене романическіы изо всхъ вковъ. Мы, положительные мщане узкіе реалисты, передаемъ наши понятія и привычки подрастающимъ поколніямъ. Я не имю претензіи на философію и Боже избави меня предсказывать будущее! Но съ ужасомъ спрашиваю себя, чмъ будутъ со временемъ эти молодые старики, у которыхъ еще не выпали еще молочные зубы, но которые лишены иллюзіи. Имъ толкуютъ о цн денегъ, а они не знаютъ цны прекрасному. Напрасно будутъ мн говорить, что характеры о которыхъ повствуетъ вымыселъ, не существуютъ въ природ. Конечно эти герои мужчины и героини женщины не похожи на мужчинъ и женщинъ вашего общества. Ихъ не встртишь, я знаю, ни въ гостиныхъ ни на бульварахъ.

Тмъ боле причинъ, скажу я, чтобы не изгоняли ихъ изъ дтскаго рая. Сохраните имъ мсто, Бога ради, у нашего домашняго очага. Кто бы они ни были, геніи, феи, герои существа воображаемаго міра, изъ-за которыхъ билось наше дтское сердце, которому они открыли прелесть добра, — пусть не изчезаютъ они въ атмосфер вка, которую заразили своекорыстіе, разсчеты и алчность.

Мы такъ мелки сами что потомкамъ нашимъ не слдовало бы терять вру въ величіе идеала.

Неправдоподобіе этихъ вымысловъ можетъ быть недостаткомъ для насъ, оно очарованіе для дтскаго возраста. Что не правдоподобно для насъ, то правда для ребенка. Я сужу по характеру Эмиля, и могу сказать что изучила его вполн. У него чудесная способность создавать себ миы, этою способностію отличалось дтство человчества и она изчезаетъ въ возмужалыхъ рысяхъ.