— А сколько, къ примру, разъ вы кофей въ день пьете?

— Одинъ разъ. Мы пьемъ кофе за завтракомъ.

— Ну, этого мало.

— Какъ мало? За то утромъ чай, вечеромъ чай.

— Чай само собой, а я про кофей… Неужто же вы сами-то только одинъ разъ въ день кофей пьете?

— Ну, а ты сколько разъ дома пьешь?

— Да что дома-то! Дома-то мы не въ услуженіи. Дома-то иной разъ и не каждый праздникъ пьемъ. А только ужъ ежели жить въ услуженіи, то жить всласть. Для этого и идутъ люди въ услуженіе.

— Ну, ступай, Варвара, ступай, полно торговаться! перебилъ ее отецъ. — Господа хорошіе, они пищей и питьемъ не обидятъ.

— Конечно же, не обидимъ. Что за глупости! Сыта будешь до отвалу, сказала Клянчина, посмотрла на двушку и прибавила:- А вотъ съ какой стати ты въ хорошее-то платье вырядилась? Лучше бы надть попроще.

— Нельзя-съ. Нон у насъ праздникъ. Мы пятницу справляемъ.

— Да вдь замараешься въ кухн около печки.

— Вечеромъ посл шабаша пойду домой ночевать, такъ на утро въ ситцевомъ къ вамъ приду.

— Нтъ, ужъ, милая, ты ночуй у насъ, потому мы вовсе безъ прислуги. Какъ же это такъ ночевать домой? Мы нарочно и взяли тебя, чтобы при насъ была прислуга. Ты ляжешь вмст съ дтьми.

Двушка задумалась.

— Нтъ, ужъ вы, барыня, посл шабаша меня сегодня отпустите на деревню. Мы ладимъ на завалинк псни пть. У насъ праздникъ.

— Да какой такой шабашъ? О какомъ такомъ шабаш ты говоришь, милая? воскликнулъ Клянчишь.

— А посл восьми часовъ.

— Да вдь здсь не заводъ, не фабрика, не полевыя работы. Что такое восемь часовъ? Намъ и посл восьми часовъ нужна прислуга. Нужно постели постлать, дтей спать уложить. Вы, господа, совсмъ не понимаете вашихъ обязанностей. Неужели, Караваевъ, ты-то не знаешь, какъ служитъ домашняя прислуга? отнесся Клянчинъ къ мужику.

— Ну, ступай, Варвара, ступай. Ужъ взялся за гужъ, то не говори что не дюжъ, потрафь господамъ, сказалъ тотъ дочери.

— Да вдь парни, тятенька, придутъ къ воротамъ.

— А я ихъ оглоблей отъ воротъ. Ступай. Матка теб старое ситцевое платье принесетъ, ты и переоднешься для работы. Я ужо пришлю съ маткой.

Двушка неохотно пошла въ кухню за Клянчиной. Клянчинъ тоже отошелъ отъ мужика. Мужикъ стоялъ и переминался.

— Баринъ! А общанное-то? крикнулъ онъ наконецъ. — Общали за приводъ Варвары стаканчикъ поднести.

— Да вдь ужъ я далъ теб давеча гривенникъ на выпивку.

— То особь статья. А вы прямо сказали: приведешь дочь — поднесу теб.

Пришлось мужика угостить водкой.

— Благодаримъ покорно, отвчалъ мужикъ, отирая губы, улыбнулся, почесалъ затылокъ и прибавилъ:- Да что бы ужъ вамъ въ задатокъ-то за дочь дать мн тридцать копекъ? Разбередилъ я себя теперь вашимъ поднесеніемъ, а наши въ заведеніи у Савелья Прокофьича гуляютъ.

— Нтъ, нтъ. На пьянство не дамъ. Ступай, съ Богомъ.

— Вдь грхъ на душу взялъ, дочь родную на работу въ праздникъ привелъ.

— Иди, иди…

— Э, эхъ! крякнулъ мужикъ и лнивымъ шагомъ поплелся со двора.

Не прошло и четверти часа, какъ къ Клянчинымъ явилась баба.

— Варварина мать, отрекомендовалась она. — Посмотрть на дочку пришла, да вотъ кстати платьишко старенькое ей принесла.

— Ну, вотъ и отлично. Ступай на кухню. Варвара тамъ.

— Вы ужъ, барыня, работой-то ее не невольте. Она у меня балованная.

— Да какъ же тутъ можно неволить? Вдь работа домашняя, отвчала Клянчина. — Что нужно сдлать по дому, такъ разв это трудно!

— Ну, то-то… Я мать… Вдь свое дите каждой матери мило.

Баба помолчала и прибавила:

— Вы подлецу-то моему деньги за нее не давали? За Варвару, то-есть?

— Нтъ, нтъ. Просилъ онъ, но мы не дали.

— И не давайте. За деньгами мы вмст съ нимъ будемъ приходить, тогда и отдавайте. А то вдь онъ пропьетъ. Вы ему ничего денегъ не давали?

— Кажется, мой мужъ далъ ему на чай и стаканчикъ водки поднесъ.

— То-то онъ пьянъ ужъ. Пришелъ домой и хватилъ меня по уху. «Неси, говоритъ, дура полосатая, старое платье Варвар». Обидно, что вы въ ночевку-то ее не будете къ намъ отпущать.

— Пойми ты, что мы безъ прислуги.

— Такъ. Это точно. Ну, Христосъ съ ней. Конечно, намъ тоже двушку бы нужно вечеромъ посл шабаша мн на подмогу, ну, да ужъ пущай. Вы барыня хорошая, вы и меня не обидите. Ходить буду сюда ее провдывать, такъ ужъ наврное кофейкомъ и пивкомъ всегда попотчуете.

Клянчина поморщилась.

— Я, милая, вообще просила бы васъ всхъ порже сюда ходить, произнесла она.

— То-есть, какъ это? Да вдь я къ дочери. Неужто же вы и сегодня меня не попотчуете? Вдь я поздравить пришла вашу милость.