— Но я чувствую, — прибавил Ассир тихо, будто забыл, что его никто не слышит. В горле стоял сухой ком, а в голове стало ясно и спокойно от отсутствия посторонних мыслей. — Я чувствую, что это не последняя встреча…

Ассир накрыл ладонями лицо, перед глазами встала Эона. Ее красивые глаза, цвета неба, смотрели с немым укором. Он с трудом шевельнул губами, хотел объяснить, что не виноват, рассказать как больно ему, как упрекает себя…, не успел, лицо Эоны задрожало, как отражение в чистой воде озера, когда подует ветер. Образ поблек, медленно растаял.

Ассир едва не выкрикнул от разочарования. В ушах зашумело, как из другого мира, донеслись голоса, в затылок впились холодные железные иголочки. Он мотнул головой, напряг мышцы шеи, иголочки тут же осыпались дрожью по спине.

Только сейчас стал замечать, что происходит вокруг. В воздухе пахло маслом и металлом, даже на губах ощущался привкус железа, такие запахи обычно идут от мастерских. От техников на Кассиусе всегда попахивает чем-то похожим…

Ассир поднял голову, посреди неба все еще краснел тонкий след, как царапина на молодой коже, кровь другого мира проступила сквозь края, но смытая водой, почти растворилась, стала частью нового…

Ступни упирались в твердую каменистую почву, приятно ощущать под собой землю, спокойную тихую. Кто мог подумать, что вот так, словно мальчишка, обрадуется обычным камешкам под ногами… пускай не самым обычным, голубой лишайник встречается только на гемерянских системах, но все же…

Мир казался знакомым, близким, те же низкорослые деревья, с плоскими кронами, издали легко примешь за громадный гриб, а вблизи видно, что не ножка — а массивный ствол, весь в узлах, вверх тянутся крепкие ровные ветви, расходятся в стороны образуя зонтик, так похожий на грибной.

В трех шагах левее от приземистого дерева поблескивала плоская металлическая бляшка. Не больше ременной пряжки, насколько Ассир мог рассмотреть. Солнечный свет скользил по гладкой, блестящей поверхности металла, разбрызгивался яркими искрами. Сполохи света били по глазам, сразу и не поймешь насколько крупная вещь, может размером с монету, а может и с кулак…

Он подошел ближе и склонился над кусочком металла, тот застрял между корней дерева. На гладкой поверхности виднелись темные буквы гравировки, надпись на межпланетном, прочлась сразу. Кожа в тот же миг покрылась частыми пупырышками, волосы на голове зашевелились, как трава на ветру… Ладонь сама потянулась к медальону, пальцы ощутил теплый, разогретый солнцем металл. Сразу вспомнилось теплое осеннее утро, когда отец дал ему реликвию, что досталась от деда.

Перед глазами, как наяву, отец, на мужественном лице добрая сдержанная улыбка, он всегда улыбался лишь краешками губ…

Ассир сжал медальон в ладони, кожей ощущал каждую букву на гравировке: VERITAS SE IPSA DEFENDIT… Да, истине защитники не нужны, ей нужны последователи… Так говорил отец, но что медальон делает здесь, в этом незнакомом мире?

За приземистой грядой, вдали, между двух высоких скал виднелось небольшое здание, похожее на улей диких пчел. Горные исполины будто зажали его между ладоней. Лучи солнца разбрызгиваются искрами от блестящей металлической поверхности, узкие двери закрыты, свет скользит и по ним, и издалека кажется, что объяты пламенем.

Ассир лихо перепрыгнул через заросли похожих на грибы деревьев и быстрым шагом направился по склону вниз, мелкие камешки трещали, выскальзывали из-под ног, земля осыпалась с тихим шелестом.

Ассир не обратил внимания, склоны всегда оползают, когда бежишь вниз… Правая ступня увязла в земле, он дернулся, как зверь угодивший в капкан, тщетно, ногу медленно потянуло вниз. В спину словно молотом, ударил ветер, по земле заплясали маленькие вихрики, подхватили камешки и бросили в лицо. Ассир помимо воли дернулся, чувствовал, рядом кто-то есть, незримый, неизвестный… По спине пробежал неприятный холодок, в груди учащенно забилось сердце.

Листва на коротких деревцах затрепетала, ветви с треском нагнулись к земле, громадное пыльное облако налетело на Ассира как рой мух, а следом обрушился ливень из крупных, как орех, камней.

Он поспешно закрыл голову руками, мысленно подал команду включить защитный барьер, перед глазами вспыхнуло синим, на душе сразу полегчало, значит, генератор цел и поле защитит от пылевой бури.

Еще мгновение поле сияло мягким синим светом, и угасло, как свеча задутая ветром, но Ассир не волновался, защита никуда не делась, а прозрачное оно не мешало глазам, а защищало как и прежде.

Он пошел вперед неспешно, мелкий гравий и булыжники отскакивали от барьера, будто он, как и скалы вокруг, глыба из серого гранита. Град камней бил по роще с такой силой, что листья сыпались, ветки с треском лопались, в воздух летели мелкие щепки. Чуть дальше почти у дверей здания камни сыпались, как из мешка, отпрыгивали от земли, впивались в землю как заряды плазмы, вверх взлетали облачка серой пыли.

Сквозь грохот камней и треск веток Ассир различил посвист турбин. Вдали показались всадники на аэроциклах, их фигуры выглядели призраками за пеленой пылевого облака. Ассир напряг зрение, впереди всех, на блестящем аэроцикле, несся гемерянец, закованный в сверкающие латы с головы до ног, за ним не меньше десяти рыцарей — элитные войска, охрана влиятельных особ. И хотя доспехи гемерянцев выглядят смешно, будто из музея истории, но защищают не хуже любого боевого панциря.