В процессе мышления мысли не создаются, а сначала осознаются и потом выражаются. Тем самым Г. Фреге подтверждает объективный характер мысли. Мысль объективна постольку, поскольку она не зависит от сознания.

Отсюда – мысли не зависят от человеческого поведения. Человек подчиняет себя готовой мысли. Объективный характер мысли – предпосылка познания.

Между осознанием и выражением мысли существует разница. Г. Фреге считает, что некоторые мысли только осознаются, но не выражаются. По-видимому, невыраженность мысли или каких-то ее деталей зависит от того, какие языковые средства выбирает субъект для ее выражения и как он соотносит их между собой. Степень выраженности мысли зависит, таким образом, от ресурсов языка и от эффекта их речевого использования. Мысль не тождественна мысли о ней.

Мысли, по мнению Г. Фреге, как и законы природы, не зависят от того, как мы их мыслим. Мы открываем мысли как законы природы. Логика данной аналогии достаточно проста. Открывать можно то, что уже есть, существует независимо от нас. Вероятно, что мы чаще открываем мысли для себя.

Чтобы отстоять тезис независимости мысли от человеческого поведения и обращения с ней, Г. Фреге предусмотрительно критикует проблему «изменчивости мысли». Он говорит, что это надуманная проблема. Быть истинным или ложным и считать что-то истинным или ложным – это не одно и тоже. Человеку свойственно высказывать свое мнение по поводу тех или иных мыслей. От этого мысль не становится истинной или ложной. Таким способом философ аргументирует объективность мыслей.

7. Причина неясности мысли кроются в неполноте ее осознания.

Неясность мысли создается, по мнению философа, за счет неполноты её открытия, осознания. Мы вправе предположить, что неполнота мысли усугубляется и средствами вербализации. Г. Фреге, сравнивая два предложения Dieser Hund hat die ganze Nacht geheult (Эта собака выла всю ночь) и Dieser K"oter hat die ganze Nacht geheult (Эта дворняжка выла всю ночь), утверждает, что в них выражена одна и та же мысль [ср. 118, 56]. Целесообразно было бы сказать, что мысль структурна, а представление контенсионально. В этой связи мысль, по Г. Фреге, напоминает нам некий инвариант. Все вариантные наслоения относятся к представлениям. В первом примере наблюдается большее приближение к инварианту, чем во втором, благодаря видовому имени K"oter (дворняжка). Если согласиться с автором в том, что в обоих предложениях выражается одна и та же мысль, то естественный язык преимущественно следует считать выразителем представлений.

8. Необходимо создать язык понятийных исчислений (Begriffsschrift), освобожденный от психологичности (от представления и ассоциативности).

Мысль сначала выражается, потом утверждается. Автор различает суждение и утверждение. Суждение (Urteil) – это внутреннее признание мысли истинной. Утверждение (Behauptung) – это внешнее (языковое и речевое) подтверждение мысли истинной. Логика основывается на законе истинности, а не на утверждении истинности. Это означает, что из двух высказываний, например, (1) Х (есть) истинный и (2) Я считаю Х истинным, второе не относится к логике.

Для описания мысли наиболее приемлем, по мнению Г. Фреге, арифметический язык формул (Formelsprache) или язык понятийных исчислений (Begriffsschrift), который он сам разработал для этих целей. Автор призывает в этой связи освободиться от оков естественного языка, из-за логического несовершенства которого допускается много ошибок в оформлении мысли. Грамматики различных языков отличаются друг от друга тем, что в них смешалось психологическое с логическим. Язык модифицирует мысль, придает ей особую окрашенность.

Английский философ и общественный деятель с мировым именем. Автор одной из версий философской доктрины «логического атомизма», сформировавшейся в рамках аналитической философии. Был дружен с «первым» (ранним) Л. Витгенштейном, автором «Заметок по логике», еще верившим в познание действительности с помощью языка (= логически идеального языка), и, разошелся со «вторым» (поздним) Л. Витгенштейном, автором «Логико-философского трактата» и «Философских исследований», отказавшимся, по его мнению, от философского освещения отношений между словом и жизнью, и ограничивающим философию анализом языка повседневной жизни.

В предисловии к книге Геллнера «Слова и вещи» Б. Рассел аргументировал свое несогласие с данным подходом следующим образом: «Лингвистическая философия в своем интересе не к миру, а к языку похожа на ребенка, забавляющегося часами без маятника, которые, даже не показывая часа, функционируют проще в забавном ритме».

Б. Рассел придерживался мнения, что каждого философа необходимо рассматривать «в качестве продукта окружающей его среды, то есть как человека, в котором выкристаллизовались и сконцентрировались мысли и чувства, свойственные обществу, частью которого он является». По-видимому, общество оказалось не столь однородным, чтобы можно было констатировать полное единодушие философских взглядов его представителей.

• Рассел Б. Философия логического атомизма. – Томск, 1999. – 192 с.

• Рассел Б. История западной философии. – Ростов н/Д, 2002. – 992 с.

1. Преимущество естественного языка – в его неопределенности и возможности нового означивания.

Б. Рассел подчеркивает нечеткость, двусмысленность высказываний, построенных с помощью естественного языка. При этом он, однако, придерживается мнения, что «нечеткость гораздо более важна в теории познания».