Шрифт:
— Ладно, не ной, — сказал Ион. — Никуда он от нас не уйдет.
— Слушай… — Димка остановился. — Стоит ли время терять? Ты предложил — ты и следи. За всеми. За Диомидом, Панаитом и маэстро. Может, и нет никакой Анны-Марии.
— Как это нет?
— А вот так… нет — и все.
— Не хочешь — как хочешь… С Ильей бы Трофимовичем посоветоваться. Ну ладно! Разберемся. Айда на кладбище. У меня книга законная.
На кладбище было сухо и солнечно. Ребята легли в траву. Ион открыл книгу, негромко прочел: «В стране дремучих трав». Помолчали. Травы на кладбище тоже были дремучие. Димка с любопытством стал рассматривать землю. Муравьи несли на новостройку лесоматериалы; по длинной караванной дороге ползла улитка с неизменным мешком на спине; одиноким парусом белела бабочка; на широкой взлетной площадке лопуха заводил мотор усатый жук в кожаной тужурке.
— Смотри, — громким шепотом произнес вдруг Ион.
Среди могил маячила фигура Гришки. Вдруг он присел и стал пятиться. Ребята затаили дыхание.
Совсем рядом зашуршала трава, на тропинку шагнул человек.
— Панаит, — выдохнул Димка.
Гришка обернулся, с минуту вглядывался в кусты. Затем стал наблюдать за тропинкой. Панаит миновал кустарник, переступил могилу и быстро зашагал среди крестов.
— Пронесло, — сказал Димка. — Панаит чуть не по мне протопал. У него ножища как у бегемота…
Ион тихо засмеялся.
— Я думал — ты помер.
Но тут на тропинку быстрым шагом вышел маэстро, и они замолчали. А этот куда идет?
Маэстро прошел между могилами, свернул за кусты и пропал. Затем снова появился. Опять исчез.
— Чего Гришка прячется? — спросил Димка. — То его с маэстро водой не разольешь, а то в прятки играют…
— И я так думаю, — из-за могилы поднялись две Никиных косички.
— Шалопуты какие-то, — из канавы выполз Михуца и стал деловито отряхивать выпачканные глиной шорты.
Ребята рассмеялись.
— Опять пропал, — вздохнула Ника. — Вчера Панаит прошел, а потом как сквозь землю провалился!
— Как сквозь землю, — хмуро подтвердил Михуца.
Димка с Ионом переглянулись.
— Он всегда в сторону овчарни идет, — сказала Ника. — Давайте осмотрим?
— Что ж, — серьезно сказал Ион. — Принимается.
«Кто сюда войдет, тот без головы уйдет»
Был пасмурный, тоскливый день. Небо плотно затянуло тучами. Оставив ребятам еду, Родика шла по бахче. Следом за ней вышел из шалаша Михуца. Родика, глядя под ноги, осторожно спускалась по склону. Неожиданно из кустов выскочил Гришка.
— Тьфу, леший, — вздрогнула Родика. — Напугал.
— А еще в партизанах ходили.
— Что ты? Какая я партизанка…
— Печерская ничего нового не привезла? — Гришкины глаза засветились. — Может, про деда правду знает?
— Нет, Гриш, — покачала головой Родика. — Не привезла. Спроси у нее сам, ладно?
— Э-эх, — вздохнул Гришка и круто свернул с тропы.
В кустах он наткнулся на Михуцу. Мальчуган взял лежавший на камне бинокль и следил за человеком, который спускался с холма.
Гришка посмотрел в ту сторону. Это был маэстро. В руках он нес лопату.
— Зачем взял? — Гришка вырвал из рук Михуцы бинокль. — Мастак ты чужие вещи хватать.
— А на нем не написано, — невинно сказал Михуца. — Ты бы, Гриш, фамилию нацарапал.
Но парень уже забыл о Михуце. Он махал художнику рукой.
— Маэстро!
Михуца побежал к ребятам…
— Беда, Григорий, — Маэстро вплотную подошел к парню. — Диомид под овчарней девчонку держит.
— Под овчарней?!
— Да, в старой штольне. — Маэстро расстегнул ворот рубахи. — Жаль. Ни за грош пропадет. Я тут, конечно, человек новый. Как говорится, не суй носа в чужое просо… Но жаль… Ты бы шепнул кому следует…
— Спасибо, — протянул руку Гришка. — Большое вам спасибо! — И со всех ног кинулся на дорогу.
А маэстро, усмехнувшись, — наконец-то представляется случай избавиться от Диомида и всех сектантов! — нырнул в кусты.
Панаит помог ему проникнуть в подземелье, но самое трудное было еще впереди. Снующие в штольнях сектанты мешали поискам.
По селу давно ползли слухи о восьмилетней «пророчице», целительнице недугов, новой «святой». Живые мощи, бездонные глаза… Заглянешь в такие — и вся твоя судьба как на ладони. Да и хворобу, говорят, снимает.
Только где эта пророчица? Никто не знал. Тайна, секрет невозможный. Не докопаешься…
Гришка, конечно, не верил в эти россказни. Мало ли болтают. Разве могут быть в наши дни «живые мощи»? Да и сектанты-то люди вроде смирные, никого не обижают, в чужую жизнь не лезут, о вере своей молчат, в школу детям ходить не запрещают.
Гришка вспомнил Михуцын рассказ об Анне-Марии. Напрасно он тогда смеялся!
…Перепрыгивая через дыни и арбузы, мчался к шалашу Михуца.
— Айда! — крикнул он уже с порога. — Бородатый клад копает. Ребята вышли из шалаша.