— Поздравляю, — монотонным голосом произносит он и показывает пальцем на ряд плюшевых медведей, свисающих с потолка. — У вас есть возможность выбрать один из этих замечательных призов сверху.

Я смотрю на Кэлли, которая в этот момент, поджав губы, глядит на шарики.

— Я сказал, что если выиграю, то он будет для тебя.

Кэлли вздыхает, ее плечи сникают, когда она переводит взгляд на медведей.

— Они кажутся такими большими. Думаю, моя соседка разозлится, если я принесу его в нашу крошечную комнатку.

— Мы должны взять приз, — с серьезным выражением лица говорит Сет, кладя руки на прилавок и наклоняя голову так, чтобы оглядеть все призы. — Нельзя отказываться от приза с верхней полки.

Она колеблется, накручивая кончик хвоста на палец.

— Ладно, я возьму того розового с оторванным ухом.

Парень за стойкой чешет шею.

— Вы серьезно?

Ее лицо остается невозмутимым.

— Абсолютно. Я никогда не шучу насчет плюшевых медведей.

Мы с Сетом смеемся над ней, и парень за прилавком пронзает нас взглядом, а потом идет к стене и берет металлический прут. Направив его к потолку палатки, он отцепляет медведя, которого выбрала Кэлли. Сняв его и швырнув на прилавок, он с бормотанием топает прочь:

— Мне нужен чертов перекур.

Кэлли забирает медведя, который в два раза больше нее, и с отвращением рассматривает.

— Я по-прежнему считаю, что не должна приносить его в общежитие. — Она глядит на меня. — Может, ты его можешь забрать с собой? Все-таки ты его выиграл.

Я качаю головой.

— Я ни за что не потащу в свою комнату через весь кампус гигантского изуродованного розового медведя.

— Ладно, может, тогда мы сможем отдать его маленького ребенку, — предлагает она, щелкая медведя пальцем по носу и корча рожицу. — Ему, наверно, понравится.

Мы оглядываем толпу, а потом Кэлли хихикает, когда смотрит на палатку, где установлена витрина с солнечными очками.

— Или мы можем его приодеть, вложить в лапу табличку «Разыскивается: в поисках дома» и оставить там, где его кто-нибудь сможет подобрать.

Я тыкаю плюшевого медведя в глаз, и тот вываливается.

— Вообще-то мне нравится эта идея, и солнечные очки смогут скрыть то, что он только что потерял глаз.

— Или, может, купить ему диадему? — спрашивает Сет, взволнованно оглядываясь вокруг. — Пожалуйста, дайте мне ее надеть. Она сможет прикрыть отсутствующее ухо.

— Ладно, ты покупаешь диадему, а я пойду куплю солнечные очки. — Она поднимает медведя на руки, когда Сет срывается с места и несется к красно-белой палатке, установленной в конце.

Я верчу оторванное ухо медведя, а Кэлли протискивается сквозь толпу, практически используя игрушку в качестве щита.

— Печальное зрелище, не правда ли?

Она останавливается у палатки с очками и роняет медведя на землю.

— Мне нравится. Я просто не думаю, что моей соседке по комнате это понравится. — Она наклоняет голову к медведю. — В детстве я бы с большим удовольствием его оставила. На самом деле, у меня была их целая коллекция.

Я выгибаю бровь.

— Ты коллекционировала рваных вонючих карнавальных мишек?

Она смеется, и мне нравится, что в этот раз именно мне, а не Сету удалось ее рассмешить.

— Нет, но у меня была коллекция порванных плюшевых зверушек. Например, кот без усов или щенок без носа.

— И что ты делала? — шучу я. — Мучила их и отрывала им конечности?

Она прислоняет ладони к поверхности витрины, полной очков.

— Нет, мне просто никогда не хотелось их выбрасывать. Даже если они были порваны, я все равно их любила. — Она вглядывается в стенд, совершенно не обращая внимания на то, как влияют на меня ее слова.

Я медленно кладу руку на поверхность и пододвигаю к ее ладони, в конце концов, накрывая ее своей. Ее грудь вздымается и опадает, когда она делает вид, что ничего не происходит, поэтому я веду пальцем по изгибам ее руки, мои веки начинают закрываться.

— На какие вы смотрите? — К нам легко ступает пожилая женщина с бусами на запястьях и в длинной летящей юбке.

Я отдергиваю руку и опускаю ее сбоку, при этом нагибаюсь через плечо Кэлли, чтобы всмотреться в стекло.

— О каких ты думаешь?

Она наклоняет голову в сторону, так что ее волосы касаются моей щеки.

— Как насчет тех блестящих голубого цвета в форме звезд?

— Звучит неплохо. — Я едва обращаю внимание на то, что она говорит, потому что нюхаю ее волосы, как чертов извращенец.

Что, черт возьми, со мной такое? Мою грудь сжимают странные чувства — те, которые меня учили отключать. Они буквально причиняют мне боль, словно нож в груди, и мне лишь хочется убежать и выключить их единственных известным мне способом.