По их лицам было видно – они понимают, что о добровольности тут нет и речи.

– Я жду вашего ответа.

– Ответ будет такой. Нет.

– Я так и думал, – Тоник смотрел на Пикселя.

– Мы тут жрем от пуза, а она там голодает. И неизвестно, к чему он ее принуждает… да и вообще – какая теперь разница…

На стоящего рядом учителя ребята не смотрели.

– Надо попытаться. Иначе я как жить-то потом?

– Вы уже пытались, – напомнил учитель о том, что ему знать не положено.

Тоник и Пиксель недоуменно переглянулись. Они не спешили признаваться, что ночью каждый из них был на тот самом озере и пытался преодолеть барьер Сварта.

– Откуда вы знаете? – сквозь зубы процедил Пиксель.

– Собака поведала.

– Так это она вытащила меня из воды? – Тоник смятенно посмотрел на учителя.

– Наверное.

Вспомнив, как валялся, отплевываясь, оглушенный, на ночном пустынном берегу, Тоник передернул плечами.

– А меня током шибануло под водой, ноги руки свело, а потом подняло в воздух и фигак – я уже весь в пеке, – откровенно рассказал Пиксель.

– Совы уже в небе. И вам пора – там все ждут от вас помощи. Но вы не думайте, что мы без понимания, мы уже постановили – ей памятник соорудят. Как герою. Хотя, по-правде, мне пришлось долго их убеждать. Объяснять, что она не сообщница, а пленник. Мало кто верит…

Идея памятника ребят не согрела. Они уже давно поняли, что изменить ничего нельзя и теперь оставалось сделать последний шаг. В который, по мнению учителя, необходимо вложить как можно ярости и силы.

– Пора, – напомнил учитель.

Сварт метался как взбешенный зверь в клетке. Как алкаш в приступе белой горячки. Он был вне себя от ярости. Он проклинал волшебников, корил себя, орал на меня. Оплеухой сбил на пол ворона, теперь пинал его ногами.

Вот это и называется – попасться под горячую руку. Лучше я в сторонке перекантуюсь.

– Ну, ничего, я им припомню этот день!

Зря он напоследок наугрожал делегации. Такого наговорил, что впору вешаться. Орал, что он будет теперь ежедневно по сто человек убивать. Что всю силу колдовскую соберет и в волшебную палочку сворует. И что спалит все посевы. И рыб в озерах потравит. Прям экологическое бедствие, а не колдун.

Пока он бушевал, я пристроилась на скамье, которую оставили волшебники. Забыли наверное. Разложила подушки и собралась на них прилечь. Естественно, именно в этот момент скамья испарилась. Оставив пару подушек на память.

– Ну что ты развалилась как говно на именинах? Ты думаешь, я шучу? Жди здесь! А я им урок преподам. Я им такое устрою! Будут знать…

Скорее всего, он отправился пашаву выпускать на промысел. А я посмотрела на подушки, выбрала одну поувесистие и со всей дури запустила ею в ворона. Промазала. Кинулась еще раз. Сбила подлого поганца. Запихала его в рюкзак, чтоб не выдал меня. Волосами сверху прикрыла, чтоб не вырвался. И пошла вслед за Свартом. Старалась не шуметь. Но он несся как паровоз, не обращая внимания ни на что. Несся и орал. Ругался. Угрожал. Даже визжал как поросенок. Так мы добрались до очередной дыры в железной стене. Я замерла, даже дышать боялась.

– Призываю тебя. Велю тебе. Иди к людям. Ешь!

Сварт нацелил волшебную палочку на дыру. Внутри стены что-то заскрипело. Взвыло. И черный туман, как стая летучих блох, вырвался на свободу.

Этого я допустить никак не могла. Со мной что-то случилось. Отчаянье вперемешку с ужасом. Не раздумывая, я бросилась на Сварта. Толкнула изо всех сил. Ограда не выдержала и он покачнулся, размахивая руками. Выронив волшебную палочку. Потерял равновесие и свалился вниз. Думать и переживать было некогда. Я подхватила волшебную палочку и машинально начертила в воздухе крест. Блохи замерли в воздухе, не решаясь двигаться дальше. Неужели они сейчас опомнятся и бросятся на меня? В кармане вдруг стало немыслимо горячо. Словно раскаленный уголь запылал. Камушек, оброненный вороном, прожег дыру и со свистом врезался в пашаву. Превратив ее в тучу пылающих искр. Вопли, стоны, верещанье не прекращалось так долго, что я устала затыкать уши.

Тишина наступила внезапно. Осторожно, боясь падения, я выглянула за барьер. Около моих ног побелевшие пальцы Сварта судорожно цеплялись за край. Я наклонилась – вот его лицо, перекошенное страхом и бессильной яростью. Лицо красивого сумасшедшего. Без искры разума в глазах. Осторожно, почти бережно, я наступила на его руки. А потом ударила носком кеда по пальцам, сбивая их в кровь.

Наверняка, мне будет сниться его крик. Я дослушала его до конца, когда вопль сменился тихим далеким ударом. Я была обязана его дослушать. Встала на четвереньки и снова заглянула вниз.

Тело Сварта лежало неподвижно.

От пашавы осталось немного легкого пепла. Который кружился в воздухе как пылинки. От камушка не осталось ничего.

Спуск показался мне вечностью. Я не знала куда идти и по каким лестницам спускаться. Это как бродить по лабиринту. Сто раз окажешься не там, где нужно. Но все-таки я нашла Сварта. Следуя за оживленными потоками крыс.

К моему ужасу, он оказался жив. Дыхание с хрипом поднимало грудную клетку, но глаза были закрыты. Вдобавок ко всему, он бредил. Пригрозив крысам волшебной палочкой, я устроилась рядом со Свартом.