– Ты говоришь глупости, поэтому я не буду с тобой на эту тему спорить.

– Да тебе больше сказать мне нечего, поэтому ты и заткнулся! – распалилась Рита.

– Я пойду домой. Когда остынешь, тогда позвони, – спокойно сказал Женька и ушёл.

Рита весь следующий день дулась, но под вечер всё-таки позвонила Жене.

– Эй, капитан, давай опять дружить, – предложила она.

– Давай. Только ты в следующий раз играй с Глашей честно.

– Постараюсь, – обещала Рита.

Но в следующий раз она всё равно жулила. Это было выше её сил. Ей так хотелось всегда выигрывать!

Женька подарил Рите на день рождения картину, на которой он нарисовал на синих волнах белую каравеллу с алыми парусами. Рита повесила её над своей кроватью. Теперь она перед сном иногда мечтала о том, как будет плыть на таком корабле в далёкие страны. А капитаном на этой каравелле, конечно же, будет Женька.

Когда Рита пошла в школу, у неё появились подружки. Но дружбу с Женькой она всё равно не прекращала. Ей с ним было интересно. Он столько всего знал и так здорово ей про это рассказывал! Он был большим выдумщиком и постоянно придумывал новые игры. С девчонками они только и делали, что играли в куклы да в классики. А с Женькой они играли и в пиратов, и в Робинзона Крузо с Пятницей, и в фараона с фараонихой, и в партизан, и в полярников, и в космонавтов!

Подружки сначала подсмеивались над ними, дразнили женихом и невестой. Но Рита терпеливо объясняла, что у них с Женькой настоящая мужская дружба и что любовь между ними просто невозможна. Постепенно от них отстали.

Анна Брониславовна с Ритой за эти годы очень сблизились. Поначалу Рита, конечно, иногда подстраивала бабушке какие-нибудь козни, потому что ей было стыдно перед матерью, что она за красивые платья и вкусную еду как бы продалась.

Как-то она наловила целую банку кузнечиков и как будто нечаянно выпустила их в квартире, а потом ухохатывалась, наблюдая, как Глаша с Анной Брониславовной сначала от страха визжали и залезали на стулья, а потом от безысходности бегали по всей квартире с сачками и ловили насекомых.

В другой раз она съела все шоколадные конфеты из заветной вазочки в серванте, а вместо них завернула в бумажки коричневый пластилин. Когда к Анне Брониславовне пришли подруги, Рита специально напросилась попить с ними чаю, чтобы не пропустить того, как эти культурные дамочки будут плеваться пластилином. Шоу выдалось действительно потрясающим. Риту даже не пугала перспектива в наказание весь день просидеть в комнате. Плевать она хотела на такое наказание! Её даже основательная трёпка не остановила бы! На это стоило посмотреть! Рита чуть чаем не захлебнулась, наблюдая, с каким видом дамочки жевали пластилин. Ни одна не подала виду, что с конфетами что-то не так! Это их счастье, что всё-таки дамочки привыкли не целиком засовывать конфету в рот, а откусывали маленькими кусочками. Когда же сама бабушка откусила конфету, брови её поползли на лоб, и она взглянула на проказницу так, что Рита сразу выскочила из-за стола.

– Всё-всё! Каюсь! Каюсь! Ну, я пошла в свою комнату, да? – сказала она и, не дожидаясь ответа, направилась к двери. Перед уходом Рита обернулась: – Ты меня в карцере до утра продержишь или всё-таки пожалеешь сиротку и вечером погулять выпустишь?

Бабушка ничего не ответила, но взглянула на Риту так, что девочке стало вдруг очень стыдно. Риту в этот раз не наказали, но бабушка с ней несколько дней не разговаривала, что явилось гораздо более худшим наказанием.

«Лучше бы она меня отлупила, за волосья оттаскала, оттрепала бы как сидорову козу! Тогда бы сразу всё забылось. А так я уже какой день чувствую себя последней мерзавкой. У, блин, как же паршиво!»

Но Анна Брониславовна, чувствуя свою вину перед внучкой, терпеливо переносила все Ритины проделки и даже ни разу не накричала и не отлупила её. За свою короткую жизнь Рита впервые почувствовала заботу и доброе отношение к себе. И уже через несколько месяцев Рита искренне полюбила бабушку. Анна Брониславовна тоже всей душой привязалась к девочке и не представляла уже свою жизнь без неё. Она ловила себя на мысли, что даже любит её больше, чем Вадима. Она была с Ритой более нежной, более великодушной, многое ей прощала.

«Возможно, это потому, что Рита девочка, причём очень забавная, искренняя, добрая, – объясняла себе Анна Брониславовна. – И я так перед ней виновата!»

Когда Рита пошла в школу, Анна Брониславовна вплотную занялась её образованием. К ним на дом теперь приходили учителя по английскому, а позже и по французскому языку. Рите купили фортепиано, и она каждый день обязана была по часу заниматься музыкой. Кроме этого, Глаша возила девочку в балетную школу. А Анна Брониславовна посещала с внучкой музеи, выставки и концертные залы. Рита любила бродить по картинным галереям, рассматривать красивых женщин, пейзажи. А вот на симфонических концертах она, как ни старалась, всё равно засыпала.

Прошло шесть лет. За это время, прошедшее со дня появления Риты в доме, изменились и девочка, и её бабушка. Рита стала более культурной, воспитанной, а Анна Брониславовна стала намного добрее, мягче.

Через четыре года после появления Риты в доме умерла Глаша. Без неё дом лишился той теплоты и уюта, которые бывают лишь у милых хозяюшек-домоседок. Никто теперь не пёк пироги, не спал после обеда, сдвинув очки на лоб, в кресле, не слушал, охая и вздыхая, эмоциональных рассказов непоседы Риты. Никто теперь не просыпался ночью, чтобы накрыть одеялом Риту, никто не запихивал «бедной деточке» в портфель побольше пирожков и пряников, никто не приносил украдкой в комнату, где Рита «отбывала наказание», разных сладостей…