Шрифт:
…В потоке машин на Садовом мелькнул впереди знакомый «сааб», и Ирина, позабыв о своем решении, нажала на газ.
Это громоздким автомобилям тесно тащиться в вечных пробках центральных магистралей — мотоциклу легко. Ирина ловко протискивалась между машинами, накликая на свою голову нещадную ругань водителей, зато «сааб» значительно приблизился, и Ирине показалось, что она даже различает сквозь заднее стекло Петькину голову.
Автомобиль вдруг свернул на светофоре, даже не обозначив поворот. Он так резко перестроился в правый ряд, что несколько машин впереди Ирины отчаянно завиляли, уходя от столкновения, и сбились в кучу. Пока она вырулила из этой толчеи, «сааб» уже успел набрать приличную скорость.
Он опять оторвался от нее, все-таки «хонда» проигрывала в мощности двигателя… Зато у нее было другое преимущество: маневренность. И Ирина использовала его вовсю.
Она любила лихачить, но таких гонок даже и припомнить не могла. Ей постоянно казалось, что еще секунда — и она вылетит из седла, а мощная стальная махина с ревом опрокинется набок…
Позади раздался свисток постового.
Ирина лишь усмехнулась: поздно спохватился… Теперь не догонишь.
…Уже ясно, что лихая троица рвется за город. Покуражиться хотят на просторе… Недоумки!
Ладно Петька, он совсем мальчишка, ему по душе рискованные выходки… но эти двое! У них-то на плечах есть головы?
Пожалуй, выпороть следует не столько Петьку, сколько этих великовозрастных лбов.
Она чуть не проскочила мимо неприметного поворота на загородном шоссе. Прозевала, как «сааб» резко свернул в сторону…
Ирина все еще искала его глазами среди маячивших впереди машин. А когда спохватилась, пришлось проскакивать прямо перед носом тяжелого «КамАЗа»…
Какого черта их туда понесло? По такой-то дороге — сплошь рытвины да ухабы…
Ирина резко подскакивала в седле на каждой кочке, даже удобное кожаное седло не смягчало удары… Прищурившись, она вцепилась в руль, объезжая особенно глубокие ямы…
Мотор натужно урчал, не нравилось Моте, что хозяйка то резко сбрасывает скорость, то вновь нещадно газует… Не хватало еще заглохнуть или застрять в кювете…
Глухой лес вплотную подходит к дороге… Разве здесь удобно кататься с ветерком, да еще на роскошном золотистом «саабе»? Она на месте бесшабашных угонщиков пилила бы себе по прямой, по хорошей укатанной трассе, по автобану без ограничителей скорости…
Смутное подозрение шевельнулось внутри… Что-то здесь не так…
И если еще несколько минут назад Ирину охватывало только одно желание — всыпать дурным лихачам по первое число, то теперь она откровенно тревожилась: что они затеяли?
…— Кто-то едет, — встревоженно обернулся Леха.
— Давай быстрей, — велел Стас.
— Ты ж говорил, здесь никого…
— Да мало ли, кого несет… Может, мимо…
— Так дальше дороги нет…
Парни тревожно вслушивались в приближающийся мотоциклетный рокот.
В душе Петьки всколыхнулась отчаянная надежда. Он резко вскочил на ноги и метнулся за мусорную кучу. Поскользнулся, упал плашмя и стал карабкаться вверх…
Стас настиг его одним прыжком и ухватил за щиколотку.
— Стой, щенок! — зашипел он. — Леха, давай!
Холодная скользкая полоска обвилась вокруг Петькиной шеи…
Мотоциклист! Где ты?! Неужели проедешь мимо?! Разве тебе не интересно узнать, что делает на свалке роскошный «сааб»? Остановись! Хотя бы из любопытства…
Что такое? Почему больше не слышно рева мотора? Мотоциклист остановился… или…
Петька рванулся из последних сил и выкрикнул тонко и жалобно:
— Помоги…те…
Ирина соскочила с мотоцикла и огляделась.
Золотистый «сааб» стоит с распахнутыми дверцами, а рядом никого…
И тут из-за мусорной кучи до нее донесся сдавленный Петькин голосишко… Он звал на помощь…
В нем было столько безысходного, последнего отчаяния, что Ирина подхватила с земли первое, что попалось под руку, — кусок стальной арматуры, и бросилась на этот зов.
— Крепче тяни…
— Он брыкается…
Петька сопротивлялся как мог, вцепившись побелевшими пальцами в скользкий шелковый шнурок.
— Спа… си… — хрипел он.
— Черт! — рассвирепел Стас. — Заткнись, сучонок!
Краем глаза Петька увидел, что тот выхватил из кармана куртки пистолет и навел на него.
— Услышат… — предостерег Леха.
— Хрен с ним!
Петька не мог оторвать застывшего взгляда от направленного на него черного, притягательного кружка… Из этого крошечного дула сейчас вырвется смерть…