ветра. Только...

– Что?
– испуганно

– Тебе не страшно?

– Даже, если и страшно, то что это меняет?
– обреченно интересуюсь я у нее.

– Ты не думала о том, чтобы...

– Избавиться?
– мои руки инстинктивно обхватывают живот, закрывая от этого парня.

Мне становится жутко.

Лак кивает.

– Нет. Не думала. Не хочу думать.

– Будешь мученицей? Для чего?
– искренне хочет знать это он у меня.

– Не мученицей. Но это и мой ребенок.

– Да тебя только что трясло от осознания, что через пять-шесть месяцев ты и ребенок

все равно умрете.

Пока эти слова не произносятся вслух, я могу думать о них, как о злобной шутке, что

никогда не станет правдой. Но теперь, мне это не удается.

– Значит, я буду жить пять или шесть месяцев. Это все больше, чем я рассчитывала, когда попала сюда.

– Ты другая.

– Нет. Я обычная. Просто, Лайла, - я знаю к чему клонит Лак. Немного научилась

разбираться.
– забита и напугана. Из-за тебя. Будь с ней мягче и она оттает, если уже не

поздно.

Лак кипит от гнева, но пытается сдерживаться.

– Вам надо больше улыбаться, а не скрипеть зубами от злости. Вы будете более

человечными, - от чего-то я откровенничаю с ним. Но удивительно. Лицо Лака

разглаживается и он успокаивается.

– Надо попробовать. А теперь, - он ловко берет меня на руки. Я вся как комок нервов.

– тебе нужно в дом. Твоя температура и без сквозняков поднимется выше некуда. Не будем

ее провоцировать.

– Почему ты так говоришь?

– Потому, что Док еще не до конца уверен в своих исследованиях и не знает, что будет

с тобой. Ему нужно чуть больше времени.

Я ничего не отвечаю и смотрю перед собой. Хладные смотрят на нас и расходятся по

сторонам, словно мы прокаженные. Но думаю, что дело заключается во мне. Они

чувствуют что-то.

***

Меня вновь относят на кровать. В доме только Ненси и Несс. Они обе взволновано

смотрят на то, как Лак молча входит внутрь и несет меня по коридору. Графа нигде нет.

Лак оставляет меня и быстрым шагом спускается вниз, боясь новых расспросов с

моей стороны. Кого он больше боится: Графа и его реакции или моей неуемной фантазии.

Я больше не намерена лежать и дожидаться шесть месяцев своей смерти. Мне нужно

двигаться, дышать... жить!

Я встаю с постели и тут же, покачиваясь, падаю обратно. Придется, все-таки, выпить

таблетки, что лежат на уже знакомом подносе.

– Что там было?
– поднимается ко мне Ненси, а за ней по пятам следует и моя сестра.

Несс не хватает матери, а я — плохая замена.
– Лак пролетел мимо, словно на реактивной

тяге, и ничего не сказал. Да я и спросить-то его толком не успела. Все так плохо?
–

присаживается она рядом со мной. Ее взгляд тревожный. Она видит в моих руках пилюли

и стакан с водой.

Я залпом глотая три разных таблетки, которые все направлены на сбивание

температуры и уменьшения головной боли. Стакан становится пустым. Он со звуком

опускается назад, на поднос.

Вытираю свои губы прежде, чем ответить. Несс садится с другой стороны и кладет

мне на плечо свою маленькую головку, увитую чудесными мягкими волосами. Неужели, и

у моего ребенка они будут такими? Или они будут как у Графа?

– Я жду ребенка.

Такой простой ответ производит эффект разорвавшейся бомбы. Ненси прикрывает

рукой рот, а Несс кидается мне на шею с радостным повизгиванием.

– Ура! Я буду... буду...
– она запинается, забыв слово.
– Кем я буду твоему малышу, Виви?
– решает она спросить меня.

– Тетей, - улыбаюсь я ей в ответ. Хоть кто-то рад этой новости. Пока она

единственная.
– Ты будешь ей тетей, красавица, а она — твоей племянницей.

– И я ее буду очень сильно любить!
– Несс кидается ко мне и обнимает за талию, прикладывая ухо к моему животу.

Мне неловко. Я поднимаю руки вверх, предоставляя свободу действий для сестры.

Она пытается услышать того, кто еще даже и не похож на человека.

– Да, ты будешь тетей, детка. А теперь, иди и попей молока с печеньем, что я оставила