Гордеев не убивал Юлию Николаевну. Он никогда не осмелился бы сделать это из одного лишь страха перед её братом! Мишеля он тоже побаивался, но Мишель всё-таки родной сын! Алексей же родство с Гордеевым имел весьма поверхностное, а вот сестру до безумия любил. И у Гордеева были все основания полагать, что он в любом случае это так не оставит и устроит кровавую расправу.

«Он пропал», – с некоторой долей жалости подумал Мишель. Он ещё не знал, как поступит сам, докопавшись до правды, но с точностью мог предсказать всё, что сделает Алексей, когда вернётся.

Дорогому батюшке оставалось только посочувствовать. Со всех сторон выходило, что он-то от неожиданной кончины собственной жены выигрывал меньше всех, несмотря на открывшиеся перспективы повторной женитьбы, к коей он так стремился.

Вполне очевидно, почему он промолчал и почему поспешил заплатить Воробьёву за правильноемедицинское заключение. Позорное пятно и так легло на его имя: довёл жену до самоубийства своей связью с любовницей! Но это всё же лучше, чем убить собственную жену ради повторного брака. Наверняка у него, несмотря на все их с Воробьёвыми старания, появятся большие проблемы в министерстве. Он известный человек, он политик, он выступает с трибун и заводит толпу. И ему совершенно ни к чему такой кошмарный скандал, как убийство собственной жены, в котором он имел все шансы стать главным подозреваемым.

В таком случае, следуя логической цепочке, возникал другой вопрос, не менее насущный.

– Кто, по-твоему, мог это сделать, Адриан?

Тишина была ему ответом. Кройтор скрёб обозначившуюся бороду, задумчиво глядя в сторону. Он размышлял. Но, увы, все его мысли сводились к одному: Юлия Николаевна была удивительной женщиной, чуткой, отзывчивой и благородной. Она занималась благотворительностью и не мыслила жизни без своих отелей – чудесная и прекрасная, она всюду имела друзей, но чтобы врагов…

– Увы, здесь я бессилен, ваше благородие, – не найдя ни единого объяснения случившемуся, изрёк Адриан. – По всему выходит, что кроме вашего батюшки и не было у неё врагов, но – не он это, как сердцем чую, не он!

Не было врагов? Напрасно. Мишель мог бы прямо сейчас назвать парочку. Интересно, насколько хорошо уважаемая Алёна Александровна знакома с огнестрельным оружием? Или нет, не так – насколько сильно она хотела выйти замуж за Ивана Гордеева? Что ей мешало ускорить ход событий? Ничего.

Правда, эфемерное белокурое создание как-то не представлялось Мишелю безжалостной убийцей, но нам ли не знать, на что готовы люди ради денег?

– Тогда, может быть, ты скажешь мне, кто такой Рихтер? – поинтересовался Мишель, решив, однако, не посвящать Адриана в свои догадки насчёт будущей мачехи.

– Да я уж думал, ваше благородие, всю голову сломал! Чёрным по белому написано – спросить Рихтера! Но, увы! – Адриан развёл руками. – Я впервые слышу эту фамилию и не помню, чтобы ваша матушка упоминала её при мне.

А вот это было плохо.

Но, с другой стороны, Адриан и так во многом помог, наивно было предполагать, что он знает всё на свете! Разумеется, в чём-то матушкин управляющий был так же несведущ, как и сам Мишель. Адриан ведь никогда не жил с ними, да никогда и не вникал в дела, не касающиеся непосредственно отелей, да и лишнего любопытства не проявлял. Но, увы, если любому другому человеку это делало честь, то Адриану, в данной ситуации, когда ответы были на вес золота, подобное безразличие к хозяйским секретам шло только в минус. И Мишелю пришлось с этим смириться.

– Значит, нам придётся это выяснить, – сказал он просто. – И как можно скорее, потому что отец заметает следы. Нам нужно его перехитрить, но для начала не помешало бы решить что-то с твоим положением беглеца.

– Да уж, в непростую ситуацию я попал, – хмыкнул управляющий и растерянно посмотрел на своего благодетеля.

– Ничего, выкрутимся как-нибудь, где наша не пропадала! – в зелёных глазах Мишеля зажёгся озорной блеск. – Говоришь, у тебя остались знакомые, занимающиеся подделкой документов?

– Да, но вам я не советовал бы…

– Не мне, – покачал головой Мишель. – Тебе. Нужно будет сделать тебе паспорт на другое имя. Кажется, я знаю, где и как можно спрятать тебя от моего отца.

Ещё издавна известно: если хочешь что-то хорошенько спрятать – попробуй положить на самое видное место! Туда, где ни у кого и в мыслях не возникнет искать.

План был чертовски смелый, дерзкий и опасный. Как раз в духе молодого двадцатитрёхлетнего парня, привыкшего к подвигам и геройствам, но ведь эта тактика Мишеля ещё ни разу не подводила! И поэтому Адриан ему доверился. Не то чтобы у него был выбор, но он вдруг поймал себя на мысли, что с удовольствием и без малейших оговорок сделает всё так, как скажет ему Волконский. Было в нём что-то такое, располагающее к себе, как и в его покойной матери. Один раз увидишь и уже не забудешь.