Ференц отрицательно помотал головой.

– У нас в городе редко что случается.

– А здесь?

– Здесь постоянно. Но не такое. Прирежут кого-нибудь из-за бабы или карточного долга, нам до этого дела нет. Дикари.

– С чего же начать?
– растерянно сказал я.

– Вспомни ту историю, что в рубашке видел, - посоветовал Ференц.
– Может найдешь зацепку...

Я мысленно пробежался по еще свежему воспоминанию. Тут же пришел ответ.

– Болт, - пробормотал я.

– Какой болт?
– удивился Ференц.

– Арбалетный, - пояснил я.

Инспектор задумался на секунду и вышел. Я поспешил за ним.

После нескольких минут поисков, снаряд примитивного оружия был найден. Я взялся за острие, покрытое темной коростой, сосредоточился, отстраняясь от окружающего мира и меня тряхнуло, словно от удара электрическим током. Я еле удержал равновесие, и, открыв глаза, удивленно посмотрел на наконечник.

– Что за хрень?
– вырвалось у меня.

– Проблемы?
– приблизился насторожившийся инспектор.

– Сам не понял. Сейчас еще раз попробую, - процедил я и снова закрыл глаза.

Через несколько секунд тело снова непроизвольно дернулось, но я не открыл глаза.

Двое стояли перед статуей толстого лысого божка, сидевшего скрестив ноги. Один из стоявших был в потертом одеянии с накинутым капюшоном, а второй в коротких штанах до колена. Тот, что в коротких штанах, помахал рукой, словно привлекая внимание статуи:

– Э-эй! Здорово! Помнишь нас? Мы из тех маленьких букашек, что иногда пробегают мимо тебя! Меня зовут Дэнил, а это Чеслав.

Дэнил посмотрел на статую выжидательно, потом сказал зло:

– Что ты сука, меня игнорируешь все время!

Второй, которого назвали Чеславом, откинул капюшон, и стало видно, что он саркастически улыбается.

– Хорошая попытка. А главное оригинальная.

Дэнил проворчал что-то неразборчиво и отвернулся. Чеслав поднял глаза, всматриваясь в безразличное каменное лицо.

– Я однажды заставил его посмотреть на меня, - он покосился на обернувшегося товарища.
– Принес шахматы, и стал играть партию за себя и за него. В какой-то ход за его сторону я зевнул ферзя...

– Эка невидаль, - перебил Дэнил.
– На меня он тоже раз поглядел.

Чеслав посмотрел на него вопросительно.

– Притащил шлюху с островов, - пояснил Дэнил, - поставил раком и показал...

– Я тебя понял, - сказал Чеслав.

– А чего тут понимать, - пожал плечами Дэнил.
– Совместил приятное с полезным. Хотя толку немного было...

Он прошелся по залу, опустив голову и заложив руки за спину.

– Слушай, - с надеждой в голосе начал он, - а может нам еще одну больную девчонку найти? Может он к ним слабость питает?

Чеслав покачал головой.

– Во-первых, он все равно говорить не будет, а во-вторых... где ты таких искать будешь?

– Я знаю одну, с похожими талантами, - задумавшись, пробормотал Дэнил, - правда она ничем не болеет, и годков ей... то ли семьсот, то ли восемьсот. Но как нам тогда узнать секрет чертовой технологии?

– Может, есть какая-то машина для разморозки?
– спросил Чеслав.

– Может и есть, - сказал Дэнил.
– Только как нам это поможет? Рисковать мы не можем. В органике при заморозке образуются кристаллы льда. Вода, переходя из жидкого состояния в твердое, расширяется, значит, все ткани повреждены. Раньше вроде были криогенные камеры, в которых можно было заморозить живое существо, а потом обратно оживить, но там весь секрет был в технике заморозки, жидкость какая-то вкачивалась, электромагнитные волны, чтобы не допустить кристаллизации...

– Это не наш случай, - заключил Чеслав.
– Значит, нам остается только ждать, пока все условия не сойдутся благоприятным для нас образом...

– Значит есть много времени для тренировок!
– радостно заключил Дэнил.
– Что, окунемся еще разок?

По полу пополз прозрачный слой тумана, словно здесь образовался резкий перепад температур. Туман густел и поднимался, сначала по пояс, потом дополз до груди, а через пару минут кроме молочной мглы ничего не осталось. Вдруг стало очень холодно, просто невыносимо, словно ты прикоснулся к железу зимой, только не кожей, а всеми внутренностями сразу. Туман сдуло, и на безжизненной равнине под абсолютно черным небом остались две карикатурные фигуры. Обмотанные всевозможным тряпьем, они походили на растолстевшие бедуинские мумии. Из тех мест, где у людей должны быть лица, вырвались небольшие облачка пара. Фигуры сделали по шагу. Левая, не удержала равновесие и опустилась на колено. Правая сделала еще шаг и упала навзничь. У левой, из того места, где должен быть рот, еще раз вырвалось облачко пара, и она так и осталась стоять на одном колене. Черный мир снова стал безжизненным, и только холод искал новую жертву, забираясь ледяными пальцами в душу.

Глава 3

Очнувшись, я с трудом разлепил глаза. В темени тут же заломило, и я, морщась, потрогал голову. Там не было ни повязки, ни раны, хотя болело так, словно мне засветили в затылок топором.

– Валя, сыночек, как ты?
– раздался встревоженный голос мамы.

Я приподнялся на локте и осмотрелся. Я лежал в больничной палате, хотя непонятно, как я здесь оказался, и по какой причине. Ко мне наклонилась мама и мягко нажала на плечо.

– Лежи, лежи. Врачи сказали, тебе отдыхать надо...