Здесь необходимо сделать некоторые важные пояснения. В японском языке, изобилующем разного рода градациями вежливости и почтения, существует довольно много повелительных форм - от грубого приказа до самой что ни на есть утончённейшей просьбы [161] . В этом плане фраза «о-хаиринасай» (входите) имеет достаточно узкую сферу применения: она может быть употреблена либо в кругу своих близких и хорошо знакомых людей, либо старшими (по возрасту или положению) по отношению к младшим. Но можно сказать и чуть менее вежливо («менее вежливо» не значит «более грубо»): «о-хаири» (входи). А можно значительно более вежливо: «о-хаирикудасай» (входите, пожалуйста) [162] .

«О-хаирикудасай» - наиболее распространённая форма предложения войти в офис, дом или квартиру европейского типа, но существует также особое приглашение для входа в дом японского типа: (о-агарикудасай). Интересно, что здесь используется глагол «агару» (подниматься) [163] , который записывается с помощью иероглифа (верх) [164] . В дословном переводе получается что-то вроде «поднимайтесь, пожалуйста», что, в общем-то, не противоречит здравому смыслу, особенно если вспомнить некоторые архитектурные особенности приподнятого на сваях классического японского домика.

В качестве эпиграфа к данному эссе вынесена чрезвычайно поучительная пословица:

Прежде всего обратим внимание на иероглиф (кавадзу), представляющий собой большое насекомое , окружённое двумя самурайчиками - крайне точный образ обыкновенной лягушки: многочисленное воинство, борющееся с полчищами насекомых. Насекомые и лягушки - звенья одной цепочки, и поэтому само собой напрашивается...

Однако, стоп! Секундочку! Как бы ни хотелось видеть в этом иероглифе то, что хочется видеть, но мы здесь можем впасть в опасное заблуждение. Есть два очень похожих иероглифа: Воин и Земля , «Воин» - это, как нам уже известно, благородный муж, знающий от «одного» до «десяти» , в то время как «Земля» больше похожа на произрастающее над поверхностью земли хрупкое растение [165] . Впрочем, самой «Лягушке» от этого хуже не становится, ибо земноводное оно и есть земноводное (в том смысле, что повсеместно на земле водится и насекомыми питается, и пусть простят нас языки русский и японский и зоология еже с ними за столь вольное обращение с ними). Благодаря биологическому определению земноводного (на земле и в воде) также легко можно запомнить и само слово «кавадзу», тоже в каком-то смысле содержащее в себе «воду», поскольку «кава» по-японски - «река».

К кавдзи «Лягушка» мы еще вернёмся в 9-ом эссе, сейчас же пойдём дальше и рассмотрим кандзи, очень похожий на колодезный сруб . Впрочем, что про него говорить - колодец он и есть колодец.

[ - Колодец СЭЙ_и* 4 ( (7) два)]

*) Сегодня колодец чаще называют «идо» ( -> колодец + дверь).

(и но нака но кавадзу) - лягушка внутри колодца.

В этой фразе крайне немаловажную роль дважды играет великолепная японская притяжательная частица (но). Лягушка чему принадлежит? Нутру. Нутру чего? Нутру колодца. В самом простом смысле она указывает на принадлежность чего-либо (кого-либо) чему-либо (кому-либо). Проясним ситуацию на более простом примере. Мы уже сталкивались с образованием национальной принадлежности: (росиадзин) - русский. Но то, что приемлемо для самих себя, а также для наших друзей и земляков, совершенно не годится для употребления по отношению к гражданам из других стран. Их будет более вежливым назвать несколько иначе, например, (фурансу но хито) - то же самое, что и (фурансудзин), но только более уважительно, а если дословно, то получается не столько «француз», сколько «человек Франции» [166] .

Использование притяжательной частицы до такой степени распространено в японском языке и в неё вложен такой глубокий смысл, что должно пройти некоторое время, прежде чем тот, кто изучает японский язык, сможет за внешней простотой этой формы увидеть её колоссальное смысловое наполнение. Видеть в этой частице просто формальную деталь - значит низводить многоплановость японского языка в одномерное пространство западных представлений [167] . Вот несколько примеров, которые могут наглядно продемонстрировать самое простое назначение частицы «но»:

(ки ва яма но уэ ни аримас) [168]– Дерево расположено на горе.

(яма но уэ но ки ва фуруй дэс) - Дерево на горе старое.

(хон ва тэ:буру [169] но уэ ни аримас) - Книга лежит на столе.

(хон га тэ:буру но уэ ни аримас) - На столе лежит книга.

(ямамото сан но тэ:буру) - Стол Ямамото. (нихон но яма) - Горы Японии.

(аки но мори) - Осенний лес (роща).

Бросается в глаза и заставляет удивиться поразительное совпадение в использовании признака притяжательности «но» в японском и в русском языках: Мити-но поле, Алёши-но горе, Василиси-но окно и так далее.

Итак, - лягушка, живущая в колодце, большое море... Что это за сирадзу такое она делает с этим самым большим морем (, тайкай)?

(сиру) - знать, знаю, буду знать. (сиримас) - знаю, буду знать. (сиранай) - отрицательная форма глагола «знать» (не знать, не знаю, не буду знать). Однако в литературе, в пословицах, в поговорках часто встречается отрицательная форма глаголов с заменой суффикса «-най» на «-дзу». В итоге получается следующее: «Лягушка, живущая в колодце, (большого) моря не знает» [170] .

В завершение остаётся только чуть более внимательно рассмотреть кандзи «Знать», ибо поскольку «знание - сила» [171] , то нам без него никак не обойтись.

[ - Знать ТИ_сиру 8 ( (111) стрела)]

Иероглиф (знать) состоит из двух элементов: (рот) и (стрела). Здесь очевидное многовековое предвосхищение великих слов Френсиса Бэкона, ибо слова, подкреплённые знанием, подобны стрелам, поражающим цель.