Снова пришлось Рюрику услышать о Вадиме.

— Вадим, Вадим! Опять он на моей дороге! — воскликнул Рюрик, получив известие от Эфанды.

Рюрик и Олоф поспешно собрали дружину. Они даже взяли с собой тех, кто должен был бы оставаться с наместниками князя.

Вадима окружала многочисленная дружина, главным образом молодёжь и недовольные князем.

Бывший старейшина ликовал.

Он не сомневался, что теперь выполнит задуманное.

— Прогоним князя, не бывать над нами ничьей воли, кроме нашей! — кричали сторонники бывшего старейшины.

— Пусть Вадим будет нашим князем, его хотим!

Но целью Вадима не был Новгород, а Рюриково городище. Там была Эфанда, ставшая предметом его мечтаний. Никто среди мятежников и не подозревал затаённых мыслей своего вождя. Для всех он являлся поборником прежних вольностей. За ним шли не только те, кому терять было нечего, но и те, кто помнил старый порядок и дорожил им...

Лишь только собралось достаточное количество людей, Вадим решил начать мятеж.

— Чего мы будем ждать, братья, — говорил он, — пойдём и прежде всего разорим гнездо хищного сокола, не оставим там камня на камне, тоща уже легко будет докончить остальное.

— Идём, идём, мы с тобой.

Руар понял теперь, что приходилось уже думать не о том, чтобы подавить восстание, а о том, как бы сохранить свою жизнь и продержался до прибытия дружин с князем во главе.

Рюриково городище было хорошо укреплённой крепостью, и взять её трудно было, но вольница Вадима была многочисленна и воодушевлена жаждой норманнской крови.

Долго медлить Вадим не любил. Он окружил со всех сторон Рюриково городище. Руар, Эфанда и все варяги были отрезаны от Новгорода, где они могли бы искать защиты.

Новгород не примыкал к мятежникам, но и не шёл против их. По крайней мере он и не подумал помочь осаждённым. Если бы победителем оказался Вадим, тогда новгородцы перешли бы на его сторону; если же сила оказалась бы на стороне князя, то новгородцы оказались бы ни в чём пред ним невиновны...

Таким образом, осаждённым неоткуда было ждать помощи...

Положение их было тяжёлое. Съестных припасов было очень мало, и нечего было думать о том, чтобы отсидеться за крепкими стенами городища. Да и осаждающие не ждали. Вадим понимал, что борьба с княжескими дружинами ему не под силу, и торопился кончить дело до прибытия Рюрика.

Тёмной ночью повёл он своих сторонников на приступ. Один за другим падали защитники крепости. С несколькими самыми отчаянными из своих людей ворвался Вадим в княжеские хоромы. Там, окружённая толпой беззащитных женщин и детей, была Эфанда. Она готова была умереть. Смерть не пугала её. Вадим кинулся к ней, схватил несчастную женщину и выбежал с ней из княжеских хором.

Предчувствие чего-то ужасного не оставляло Рюрика во всё время на обратном пути. Как он жалел теперь, что не оставил на Ильмене Олофа.

Совсем уже близко от Новгорода, узнал он о дерзком нападении Вадима на его городище.

Некогда было раздумывать о том: виноваты или не виноваты новгородцы в мятеже.

Появление князя с дружиной привело в ужас мятежников. С громкими криками кинулись они было к Волхову, ища на его волнах себе спасения, но подоспели ладьи с остальной дружиной князя. Никому не было дано пощады, всех истребили ожесточённые дружинники. Как раненый лев, Рюрик искал Эфанду... Искал и не находил...

Наконец от одного из мятежников удалось узнать, что Вадим с лишившейся чувств княгинею на руках переправился через Волховец и на лихом коне умчался по направлению к дремучему бору.

— Он увёз её к Малу, — воскликнул Олоф, — там живёт этот проклятый чаровник! Скорей туда.

Рюрик и Олоф вихрем помчались туда, где надеялись найти Эфанду.

Олоф не ошибся. Вадим действительно увёз княгиню к Малу. Там он рассчитывал быть в полной безопасности.

Мал как будто ждал его.

— Видишь ты, старик, — сказал ему Вадим, — судьба ещё не совсем оставила меня. Победа на моей стороне, и в моих руках то, что заставит моего врага смириться предо мной.

— Да, ты быстро идёшь к своему концу!..

— Скажи — к моей мести! — захохотал Вадим и наклонился над Эфандой.

Но та как будто ждала этого и быстро отскочила в сторону.

— Прочь от меня, презренный убийца! — воскликнула она, — погляди, на тебе кровь беззащитных женщин и детей... Будь ты проклят!

— Пусть так! Но всё-таки я тобой отомщу врагу...

— Никогда!

Он не успел удержать руки Эфанды, и она ударила кинжалом себя в грудь.

— Я в самом деле проклят! — дико закричал Вадим, — судьба и тут помешала моей мести... Проклят, проклят! — говорил он. — О боги, я хочу смерти.