Стихотворения и поэмы
вернуться

Исаакян Аветик Саакович
Шрифт:
Вот о перила оперся, Глядеть на город принялся. «Как мал внизу весь этот люд! Не люди — куры там снуют». В саду полуденной порой Ребята тешились игрой. Кричат: «Взгляните поскорей — На минарете воробей!» 1910

283. Волк и соловей

Перевод Эм. Александровой

Все знают — много зла еще на свете… Однажды на рассвете, Забывшись сном в тени ветвей, Попался в лапы к Волку Соловей. В предчувствии ужасного конца, От страха смертного и муки Из горла бедного певца Неслись совсем не сладостные звуки. «Так вот, — воскликнул Волк, — как ты поешь! Хрипишь, гнусавишь, как шарманщик, Меж тем певцом прославленным слывешь… Да ты, брат, попросту обманщик!» Вспылил наш Соловей от этих слов И так ответил, позабыв о боли: «Да, я певец! Но я пою на воле, И песнь моя не для Волков!» 1915 Женева

284. Вепрь и лиса

Перевод С. Шервинского

Однажды Вепрь на скалах у реки, Не зная устали, старался — Оттачивал по одному клыки, А сам лукаво улыбался. Тут подошла Лиса: «Признайся мне, Мой храбрый брат, чего ты так хлопочешь? Никто не говорит ни о какой войне, — Зачем же зря ты бивни точишь? Вспотел, измучился, чудак!» А Вепрь ей отвечает так: «Слывешь ты хитрою по праву, Ты заслужила эту славу, Но только твой умок, сестра, Не шире птичьего двора. Обязан воин В срок В дни мирные оттачивать клинок. Тогда бывает он спокоен, Что отстоит страну». Знай: ржавчина родит войну. А ежели народ заране меч отточит, С ним враг и драться не захочет. 14 августа 1922 Венеция

285. Вопрос

Перевод Эм. Александровой

Воскресным утром под церковным сводом Приходский поп вещал перед народом: «Не счесть господних нам щедрот! Бог создал мир, как блюдо вкусной снеди, Чтоб люди, птицы, и зверье, и скот, — Ну, словом, все, кто дышит и живет,— Небесной благости дивясь, Всегда обильно ели, пили И, сытной пищей усладясь, Творцу хваленья возносили». Вдруг из толпы, что до сих пор молчала, Такое слово прозвучало: «Святой отец, прошу меня простить, Желал бы получить я разъясненье: Кто предназначен богом для съеденья — Хваленья тоже должен возносить?» 1922 Венеция

286. Всего дороже

Перевод В. Любина

С глубокою раной лежал над ручьем Подбитый охотником Голубь лесной, И жажда его опаляла огнем, И кровь из груди растекалась струей! Волшебница пери с приходом зари Склонилась над Голубем на берегу И шепчет: «Ценнейшее мне подари — И жизнь молодую твою сберегу!» Но Голубь подумал: что жизни ценней? Земные вовек не воротятся дни — И молвил: «Коль жизни ты хочешь моей — Ее отбери и назад мне верни». Волшебница рану омыла росой, И Голубь глаза изумленно раскрыл, Воскликнул он: «Как расплачусь я с тобой?», Взмывая просторными взмахами крыл. «Отдай свои крылья за помощь мою!» — «Но как же взовьюсь я в сверкании дня К седым облакам, где парить я люблю! Без крыльев и жизнь не мила для меня…» — «Лети же! Открыт для тебя небосклон! — С улыбкой сказала Волшебница вод. — Пусть ведает тот, кто навек заточен, Что жизни дороже свободный полет!» 20 февраля 1924 Венеция

287. Медведь и змея

Перевод С. Михалкова

С Медведем дружбу завела Змея — Водой не разольешь: одна семья! И клятву верности друзья друг другу дали, И с этих пор они Совместно проводили дни — Гуляли, ели, ночью рядом спали. Душевно, чинно и без пререканья, Друг к другу преисполнены вниманья, Они дружили долгие года, Да только вот Змеи немое пресмыканье Не нравилось Медведю никогда. Случилось как-то раз, на берегу высоком Стоял Медведь дыханье затая, И вдруг увидел он, увидел ненароком, Как, словно вор, тайком к ручью ползла Змея. Сомнение Медведя охватило, В груди его волненье поднялось: «Нет! Будь ты друг иль брат — сдержаться я не в силах! Моей душе противно и постыло Всё то, что движется ползком и вкривь и вкось!» И, вмиг разделавшись с пятнистым, мерзким гадом, Медведь расправил лапой труп Змеи И сбросил со скалы в ручей, бегущий рядом, В холодный блеск его прямой струи. И, глядя вслед Змее, чей труп, воде послушный, Тупой стрелой мелькал среди камней, Медведь заметил так: «Быть надо прямодушной. Отныне прям твой путь! Вот так-то, друг, верней!» 1927