Сидни появилась около восьми. Она вошла – и застыла.

– Пахнет… креветками. И мятой. И ананасом.

– Ужин, десерт и вот. – Я указал на ярко-желтую свечу. – Недавно прикупил их. Они называются «Гавайская сиеста».

– Но… а, неважно. – Сидни закрыла дверь и поспешила поцеловать меня. Это был один из тех обжигающих поцелуев, от которых я переставал осознавать, что происходит вокруг. – Это лучший из всех моих подарков за сегодня.

– Воздержись от суждений, – сказал я, величественным жестом приглашая ее на кухню.

Сидни последовала за мной и замерла на пороге.

– Ты действительно готовил?

– Если под «готовил» ты имеешь в виду «наблюдал», то да.

Мы поели за кофейным столиком в гостиной, устроившись на полу, при свечах, как два месяца назад. Мне и в голову не приходило, что Сидни может быть красивее, чем в том сне в красном платье, но каждый раз она мне доказывала, что я ошибаюсь. Мы выпустили Прыгуна, и он свернулся клубочком рядом с Сидни, понемногу дегустируя все блюда.

Я сознался про своих помощниц, что, по-моему, еще больше расположило Сидни в мою пользу. Джилл опять не ошиблась: несовершенство только делает меня более совершенным. Смех Сидни умолк, когда она принялась рассказывать про свой день.

– Зоя разозлилась! Наши отношения разладились. Я ей сказала, что у меня задание от миз Тервиллингер, как обычно, и что надо перенести празднование на выходной. Больше свободного времени и так далее. – Она покачала головой. – Но Зоя не купилась. Мои старания умиротворить ее провалились. Она заявила, что я пренебрегаю делом из-за личных причин и что я хочу отложить вылазку, чтобы «темные существа» могли пойти с нами. Но самое худшее – впереди. Я не сдержалась.

– Ты призналась, что ты собираешься провести день рождения с вампиром? – попытался пошутить я.

Сидни слабо улыбнулась.

– Я ей сказала, что, если она действительно хорошо относится ко мне, пусть она не мешает мне провести день рождения, как я хочу – как сделала мама, когда мне было двенадцать.

– А что случилось, когда тебе было двенадцать?

– Мама предложила, чтобы мы отправились ужинать в ресторан – мы, девочки, папы тогда не было в городе, – праздновать, но я отказалась. Мне подарили книжку, о которой я мечтала, и мне хотелось лишь одного – прочитать ее от корки до корки.

– Господи! – сказал я, коснувшись кончика ее носа. – Ты восхитительна!

Сидни шлепнула меня по руке.

– В общем, Карли и Зоя ныли про ресторан, но мама их урезонила: «Это ее день рождения. Пусть она делает что хочет».

– Твоя мама классная.

– Не то слово. – Несколько мгновений Сидни смотрела в пространство. В глазах ее отражались огоньки свечей. – Но мне не следовало упоминать маму при Зое… Зря я поторопилась… Я еще закидывала удочку насчет совместного опекунства и того, что Зоя сможет мирно жить с мамой, а потом с папой… Я думала, что она уже приняла решение. А она спросила об этом папу. И… он наверняка взорвался. И разумеется, сейчас у нее полностью промыты мозги. В общем Зоя принялась твердить, что мы должны помнить, какая мама плохая. И так без конца. – Сидни вздохнула. – Думаю, мне удалось улизнуть из общежития только потому, что я обнадежила Зою. Я сказала ей, что у меня получилось раздобыть для нее разрешение практиковаться в разворотах на факультетской парковке.

– Ничто так не волнует сердце юной девушки, как власть над автомобилем. Я слыхал, это общее для семейства Сейдж.

Сидни улыбнулась.

– Верно! Она еще девчонка! Хочет водительские права – а в следующую минуту она обвиняет меня в том, что я нарушаю правила алхимиков. Опасная ситуация, в особенности потому, что Зоя уверена, что знает все.

Я собрал пустые тарелки и встал.

– Но лишь одна из сестер Сейдж знает все.

– Кроме этого рецепта, – сообщила Сидни. – Еда получилась потрясающая!

– Может, нам слетать в Новый Орлеан вместо Рима? – Я положил кексы на тарелку и прихватил маленькую свечку и зажигалку. Прыгун наблюдал за моими действиями с нескрываемым интересом. – План побега номер тридцать семь. Уехать в Новый Орлеан и продавать на Марди-Гра дорогие четки доверчивым туристам. Меньше солнца. Никаких языковых проблем. Спорим, что будет сексуально, если я научусь говорить с каджунским акцентом?

– Еще более сексуально, чем сейчас? Готова поспорить, что Вольфе сражался врукопашную с аллигаторами в тамошних болотах.

– Он их приручил, чтобы с их помощью сбежать от пиратов. – Я вернулся в гостиную и сел рядом с Сидни.

– Конечно, он делал и то, и другое, – добавила Сидни. Мы на мгновение умолкли, а затем расхохотались.

– Ладно, именинница. – Я поставил перед ней поднос кексов и воткнул в него маленькую свечку. Моя зажигалка, несмотря на то что я на месяц забросил ее, лизнула фитиль язычком огня. – Загадывай желание.

Сидни улыбнулась ярче, чем огонек, и наклонилась. Наши взгляды встретились, и сердце мое заныло от сладостно-горького ощущения. Что она загадала? Новый Орлеан? Рим? Еще что-нибудь? Пока я размышлял, моя умница просто задула свечку.