Среди своих Рябой отличался необыкновенной принципиальностью. Десять лет назад, уже будучи в статусе вора в законе, он лично убил на киче мужика, осмелившегося посягнуть на авторитет законных. Не пожелав сухариться, он отпарился до самого звонка. Таких людей с ноткой недоумения в голосе называют «утюгами». Но именно на них и держатся воровские законы.

Чаще всего за вора парится «сухарь», лицо, не обремененное большим сроком. А за принятый крест «сухарник» получает не только уважение от сокамерников, но и дополнительный грев из общака.

Уголовная элита не забывает своих подвижников.

— Ведь своим в доску был, — неуверенно оправдывался Косматый. — Грел я его… Все-таки земляк. За вторым столом сидел… Ведь путевым был, бля буду! — не без некоторого усилия выдавил из себя сильную клятву Косматый.

Последние десять лет Косматый просидел за первым столом, как и надлежит хозяину хаты. Это место для него стало настолько привычным, что ему казалось, будто он всегда сидел здесь. Однако это было не так. В действительности путь был длинный, и прошло долгих пять, прежде чем с пятого стола он перебрался за первый, сделавшись впоследствии неукоснительным авторитетом.

У Шатуна путь в авторитеты был значительно короче. Едва перешагнув порог камеры, он, благодаря знакомству с Косматым, был посажен за второй стол. В иерархии хаты люди, сидящие здесь, отстают от авторитетов всего лишь на одну ступень. Так что многие неприятности, с которыми порой сталкиваются первоходки, Шатуна обошли стороной. А следовало бы ему побыть шнырем да поутюжить языком биндюгу!

Эх, кабы знать!

— Значит, ты, говоришь, бля буду? — сурово переспросил вор с погонялом Яшка Дадон.

— Ну, — поднял на него глаза Косматый.

— Про вологодский изолятор Шатун тебе ничего не рассказывал?

— Нет, а что?

— Я там внакладку с Шатуном торчал.

— К чему гнешь? — напрягся Косматый.

— А вот к чему… Весь наш базар следаки знали! Мы тогда все репу чесали, что за индюк между нами затесался. Потом просекли… Шатун это был! А когда мы хотели его порешить, так его, гниду, сразу куда-то выдернули. А ты говоришь, бля буду! Мы ведь за это и спросить можем, — перевел он взгляд на остальных воров.

За все время разговора Варяг произнес всего лишь несколько фраз. Казалось, что он был равнодушен к происходящему. Устроившись в удобном кресле, он методично подкидывал на столе коробок со спичками, и когда тот становился на попа, то уголки его губ победно вздрагивали.

Толковище не праздный разговор. Следовало выносить решение, и последнее слово оставалось за Варягом.

— Вот что, — рука смотрящего накрыла упавший коробок. Игра была закончена. — Мы тут не кобылу у цыгана ищем, а делом занимаемся. Кстати, ты не думаешь трюмануться? — как-то уж очень по-свойски спросил Варяг. Вот даже улыбнулся. Мол, пропала пара миллионов баксов? Подумаешь, какие пустяки!

Косматый успел прекрасно изучить Варяга. Самые суровые решения тот выносил именно с такой вот располагающей улыбкой. Вор помнил случай, когда после подобного толковища Владислав с весьма доброжелательным видом протянул приговоренному ствол с одним патроном, пообещав впоследствии похоронить его по-человечески. У приговоренного так и не хватило духа нажать на курок. Когда отведенное время истекло, он продолжал сидеть в пустой комнате, обхватив голову руками.

В подобных делах уговаривать не принято, а потому среди воров тотчас выбрали получателя, который прострелил бесталанную головушку ссученного.

Лучше бы уж приговоренный сделал это самостоятельно, тогда бы хоть похоронили по-человечески. А так закопали на окраине кладбища и даже креста не поставили.

Косматый покрылся испариной. Он всерьез опасался, что Варяг, со своей неизменной улыбкой, вложит ему в ладонь пушку и едко полюбопытствует: «Знаешь, для чего?»

Уж у него бы хватило мужества нажать на курок. Выстрелил бы себе в лоб, не сходя с места. Как говорится, на миру и смерть красна!

Косматый сглотнул горький ком и заговорил хрипло, будто давился словами:

— Режь меня на куски, Варяг, виноват! — в отчаянии произнес Косматый. — Ну кто знал, что он такой сукой окажется!

— А ведь должен был знать, — спокойно заметил Владислав, — на то ты и смотрящий.

Косматый еще раз нервно сглотнул слюну.

— Что делать, Варяг?

Владислав невесело улыбнулся:

— А делать тебе ничего не нужно. За тебя это сделают другие.

— Дашь по рогам? Форшмака из меня хочешь сделать?

Владислав отрицательно покачал головой:

— Тебе так легко не отделаться. — Сунув руку в карман, Варяг вытащил лист бумаги, сложенный вчетверо. — Читай!