Кроме диверсантов и шпионов, нерадивых сотрудников и беспечных граждан, их не замечавших, Сталин в своём докладе обрушился на чиновничьи кланы и, говоря о первом секретаре компартии Казахстана Мирзояне и первом секретаре Ярославской области Вайнове, заметил: «Первый перетащил с собой в Казахстан с Азербайджана и Урала, где он раньше работал, 30-40 "своих" людей и расставил их на ответственные посты в Казахстане. Второй перетащил с собой в Ярославль из Донбасса.

Понятно, что вместо ответственных работников получается семейка близких людей, артель, члены которой стараются жить в мире, не собираясь обижать друг друга и время от времени посылать в центр пустопорожние и тошнотворные рапорта об успехах».

Такое впечатление, что Сталин пытался разбить сложившиеся дружественные кланы чиновников, чтобы они не сбивались в спаянные коррупционные и заговорщицкие группы, и чтобы они «свободнее» закладывали друг друга, не давая ближнему расслабиться или свернуть с праведного пути. Кстати, эта чиновничья болезнь, во многом — объективная, после смерти Сталина стала традиционно-хронической: Хрущев тянул в Кремль из Украины, Брежнев из Молдавии, Ельцин из Свердловска, а Путин с Медведевым из С.-Петербурга.

Упомянутый выше первый секретарь ЦК КП(Б) Казахстана Л. Мирзоян в своём выступлении вспомнил старую большевикскую традицию и пришил до кучи классических врагов большевиков: «В целом ряде мест духовенство так ловко подделывается под советский лад, что частенько разоружает наши отдельные первичные организации». Грозные кивки в сторону остатков духовенства звучали нередко на этом пленуме, и можно было смело предположить, что грядут новые репрессии против оставшихся в живых и на свободе священников.

К апрелю 1937 года атмосфера в советском обществе, в СССР в результате раскрытия 3-й год(!) подряд широкомасштабного, грандиозного заговора в коммунистической партии была накалена уже до предела, — многие рядовые партийцы и граждане находились в шоке и полной дезориентации — такое впечатление, что заговорщики и шпионы везде и вокруг, и не знаешь — кто из ближайших соседей, сотрудников и родственников ими является. Вот например, отрывок письма жене доверенного сослуживца Сталина по гражданской войне, заместителя наркома обороны Щаденко Ефима Афанасьевича (1885-1951):

«Эта рыко-бухаринская и гитлеро-троцкистская сволочь хотела отдать Украину и Дальний Восток с Сибирью германо-японскому блоку за их помощь. Мы дорого заплатили за идиотскую беспечность. Из наших рядов враги социализма вырвали пламенного трибуна революции тов. Кирова. Мы могли поплатиться ещё многими головами и материальными ценностями, если бы не Сталин, с его железной волей. Это он — скромный, уверенный в себе, в своей партии, в одежде простого солдата — спас нас от величайшего несчастья и ужасного позора, который готовили нас окружавшие, многих наших руководителей смертельно ненавидящие революцию враги народа. Твой Ефим. 18 июня 1937». Сам Щаденко нещадно «чистил» от врагов командный состав Красной армии на Украине.

Кого в этой ситуации винить? — Большое количество реальных заговорщиков и ситуацию, которую они создали? Или тех, кто их разоблачал и в их поиске осуществлял массовые «чистки» по принципу «лучше перебрать — чем не добрать — недоразоблачить»? Сталин виноват, что был реальный заговор? Или Сталин виноват в том, что заговор был разоблачен — и он репрессировал заговорщиков? Тот многолетний хай и гам, проводимый во всех СМИ либерал-демократами — не является доказательством отсутствия заговора против Сталина и СССР, не является доказательством невиновности всех осужденных в 1935-1938 гг. — это только масса ничем не подкрепленных слов и определенная ангажированная идеологическая, политическая позиция и методы, технологии массового воздействия на сознание людей. И дело доходит до крайней ангажированности лица, который на своей должности должен быть равноудален от всех идеологических течений — а согласно публичному выступлению президента России Д. Медведева 8 мая 2010 года — во всём виноват только один Сталин. Причем Д. Медведев подчеркнул — это государственная позиция, то есть — идеология. А это нарушение действующей Конституции РФ, в которой четко сказано, что в нашем государстве не может быть одной правящей идеологии. Тем более такой — реваншистской троцкистской.

Как старший по возрасту могу посоветовать современному неотроцкисту Д. Медведеву соблюдать мудрую осторожность в вопросах истории и идеологии, и перефразирую известную народную пословицу: «не зная броду — не лезь в воду» на современный лад: не зная истории — не следует слепо следовать за еврейскими идеологами Сванидзе, Радзиховским, Познером и Сурковым и им подобными, тем более в России.

В то время как хваленый сегодня либералами журналист М. Фридлянд-Кольцов самыми грязными эпитетами одаривал заговорщиков-троцкистов, многочисленная и очень лояльная к Сталину еврейская интеллигенция дала Сталину уважительное прозвище «Балабуст», которое обозначает — строгий хозяин.

Бесспорно, что в эти годы массовых партийных репрессий была репрессирована определенная часть невиновных людей, но какая это часть — 15% или 2%, до сих пор никому не известно. Понятно, что в ошибках следствия и суда есть определенная вина Сталина — поскольку он в это время был главой государства и, следовательно, отвечал за всё в стране, и в том числе на практике на вопрос — как верно выявить замаскированные «плевела» от невиновных граждан?

Самый авторитетный человек в СССР своим докладом на февральско-мартовском пленуме ещё более накалил атмосферу растерянности и подозрительности, и началась ещё более рьяная кампания по выявлению заговорщиков и их пособников. Огромная армия подчиненных Сталина бросилась устранять «недостатки в работе» бешенной поисковой деятельностью «во всех наших организациях». С одной стороны понятно, что бесспорно были многочисленные факты заговора и шпионажа, а с другой стороны понятно, что из первого факта в создавшейся атмосфере недоверия ко всем неизбежно вытекало трагическое следствие: «переборы», кампанейщина, кто больше разоблачит и т.д. — и тысячи поломанных невинных судеб. На пленуме некоторые «отличники» и «ударники» партийного труда хвастались перед Сталиным своими достижениями, например, первый секретарь Азово-Черноморского крайкома Евдокимов: