– Уж не такую ли, что была на объекте 16?
– догадливо, судя по вскинувшемуся приграничнику, предположил я.
– И что за ней?

– Может быть - ничего... Или все.

О, эти черномаговские мечты. А я-то надеялся услышать что-то действительно полезное, а не очередную сказку кладоискателей о том, что в Ниморе между алмазными берегами текут нефтяные реки, а оружие растет прямо на деревьях.

– И что теперь? Собираешься снова выдать меня Ильде?

Правда, такими темпами, меня скоро можно будет сгрести в совочек и отдать нежити в аккуратном кульке, но это уже не мои проблемы.

– М, да с чего бы это?
– изумился маг.
– Я выполнил все условия, она - ни одного. И не похоже, чтобы Эжен тебе верил, а?

Пальцы сами потянулись кого-нибудь придушить, но не дотянулись: сил не хватило.

– И чем ты перед ним так выслужился?

– Он мне очень сильно обязан... очень, - Беда лыбился так широко и довольно, что хотелось его пристукнуть просто из зависти.
– Смерть. Скажи мне, что приключилось с моим дорогим другом Черной Смертью, Лоза.

Ну что же, когда табличку с именем колдуна вмуруют в стену, ее станет посещать хотя бы один человек. Чтобы убедиться, что такое чудо ему не приснилось.

– Его забрала Ильда - узнавай сам.

– Та-да. Проклятье. Так ты его все-таки не прикончил? Жаль, жаль.

– За что ты его так ненавидишь?
– вяло промямлил я. От пары слов накатила такая усталость, будто я в одиночку вырубил весь Великий Лес.

– Ненавижу? Нет. Тут такое дело...
– черный маг рассеянно уставился в потолок.
– Или он, или я.

– Ты чокнутый.

– Неужели?
– с сомнением хмыкнул собеседник. Как по мне, его мания преследования уже перешла в неизлечимую форму.

Занавеска резко дернулась в сторону, заставив Беду нервно вздрогнуть. В комнату быстрым шагом ворвались двое - за высоким человеком в дождевике плелся Эжен, сумрачный и, судя по всему, уже словивший головомойку за все хорошее. О, Небо. Как жаль, что пень не успел зажевать меня раньше. Именно от этой встречи я боялся, именно от нее бежал через всю страну... Но сейчас я испытывал нечто, близкое к радости. Мне надоело бегать и до жути опротивело прятаться, тем более, что дальше некуда и негде.

– Встань. Два шага назад.

Я дернулся, но оказалось, что приказ направлен вовсе не на меня. Черный маг подскочил, опрокинув табуретку, шарахнулся в сторону и только тогда встряхнулся, приходя в себя.

– Магистр Александр Юстин?
– живенько поинтересовался он.
– Рад зна...

– Нет нужды во лжи, - холодно оборвал его вошедший, и обернулся к ученику: - Ты с ним расплатился?

Эжен ошарашенно кивнул, и мой опекун вновь обратил гипнотический змеиный взгляд на Беду:

– Благодарю за сотрудничество. А теперь я не желаю видеть тебя рядом с моим сыном, - тут холод в его голосе окончательно превратился в вечную мерзлоту: - Ты меня понял?

– Д-да, - выдавил черный маг. Кажется, с ним еще ни разу не обращались как с вещью, чем-то, не имеющим право ни на голос, ни на собственную волю. Да я сам впервые видел, чтобы координатор говорил с кем-то настолько грубо, будь собеседник даже трижды колдун. Не то, чтобы я слишком уж часто присутствовал при его беседах с колдунами, но все же...

– Можешь идти.

Заклинатель механически кивнул и как сомнамбула прошествовал к занавеске.

– Учитель!..
– вскинулся Эжен.

– Покуда я жив, он останется в списке, - магистр смерил ученика ледяным взглядом.
– Мы еще поговорим об этом, как и о том, что ты тут успел натворить. Иди.

Эжен закусил губу, словно желая что-то сказать, но промолчал и, коротко поклонившись, вышел вслед за приятелем.

– Я боялся не успеть, - мой опекун неподвижно стоял рядом с кроватью; тени вновь застилали взор, мешая разглядеть его лицо. Что там - злость, торжество? Или... разочарование?

Магистр Александр Юстин. Человек, благодаря которому Великий Лес все еще не пирует на развалинах, дома не поросли бурьяном, над остатками стены не поднялись деревья, и даже жители дальних поселений могут спокойно выходить за околицу, не боясь, что их утащат твари из чащи. Колдунов не топят в колодцах, ради будущего урожая людей не закапывают в землю живьем, все дети умеют хотя бы читать и писать, а между нами и столицей до сих пор ходят поезда. Короче говоря, координатор региона. Что я еще знаю о нем, кроме того, что известно каждому? Как оказалось, ничтожно мало. Он подарил мне имя, и только это придало тому пустому месту, которым я являлся, какую-то ценность.