Тут в дверь кто-то напористо постучал. Карим решил, что это ему снится, и повернулся на другой бок, но стук становился все громче и громче. Пришлось вылезти из-под одеяла. Он посмотрел на часы и принялся ногами искать тапочки. В дверь продолжали стучать.

– Карина, ты что, оглохла? Иди и посмотри, кто это к нам ломится!

Ему никто не ответил. Карина уже два часа гуляла с дочкой в парке. Поворчав еще минуту, Карим пошел открывать непрошеному, раннему гостю. На пороге стоял Паша. Строгий темно-серый костюм, галстук, лаковые ботинки и фирменная улыбка хозяина жизни.

– Привет, старина! Чего дверь не открываешь? Спишь, что ли?

– Откуда ты взялся на мою голову? Не можешь вечером прийти, как все нормальные люди? Обязательно нужно с утра припереться.

– Какое утро, брат. Полтретьего! Уже к ужину готовиться пора.

Карим не стал рассказывать, что полтретьего для него уже год как раннее утро, а проводил Пашу в зал, включил телевизор, а сам пошел в ванную умываться. Потом он поставил на плиту чайник и вернулся к своему гостю.

– Ну и где ты пропадал все это время?

– Как только тебя взяли, я с одной сумкой на попутке доехал до Твери, а оттуда на поезде в Карелию. Жил в деревне у бабки одной. Потом в Израиль ездил, тебя тогда отпустили уже, хотел там завод по производству осетинского сыра построить. Не дали, суки.

– Кто не дал?

– Да евреи эти. Бюрократы, хуже наших. Столько времени и сил угробил. Я про деньги уже не говорю. А ты как, чем сейчас промышляешь?

– Я, Паша, простой московский безработный. Без денег, связей и, в общем-то, без каких-либо отчетливых перспектив. Но если ты пришел агитировать меня на очередное дело, лучше не трать свое время. Мне до сих пор следователи снятся.

– У тебя водка нормальная есть? Из депутатских запасов.

– Найдем. Только я пить не буду, у меня тренировка вечером.

– Стал спортсменом?

– Любителем. В хоккей играем по ночам в Сокольниках.

– Хоккей я, брат, люблю, хоккей – игра настоящих мужчин, – Паша разлил водку в рюмки, а Карим нарезал хлеб и колбасу. – Давай, Карим, по одной за встречу выпьем, и больше я тебя не уговариваю.

Выпили, закусили.

– А я, между прочим, тебе подарок принес. – Паша пошел в коридор за пакетом, который, войдя, оставил в коридоре.

– Знаю я твои подарки. – Карим хотел продолжить мысль, но замолчал, потому что Паша достал из пакета обычный кирпич мышиного цвета.

– Это, Карим, не просто кирпич. Это кирпич будущего. Нашего с тобой будущего. Ну и заодно всего человечества! – Последние слова Паша подкрепил еще одной рюмкой водки.

– Даже если этот кирпич – кусок бриллианта, в чем я сильно сомневаюсь, на все человечество точно не хватит.

– Это больше, чем кусок бриллианта. Это, Карим, новая технология! За ней будущее. И эта технология, брат, принадлежит нам с тобой. Да ты не кривись, ты послушай. Эти ребята придумали технологию! Она позволяет сделать строительный материал в 10 раз лучше современных кирпичей. Ты его в руки-то возьми, чувствуешь? Ощущаешь, какой он легкий?

– И что?

– А то, что он в два раза прочнее, в три раза легче и сохраняет тепло в десять раз лучше обычных кирпичей. Технологию придумали мои друзья в Липецкой области. Пять лет они над ней бились целым НИИ. Опытные образцы есть, а производства нет.

Давай выкупим у них технологию и построим завод. У нас отбоя не будет от покупателей. Это я тебе обещаю!

– Нет, нет, нет. Никаких технологий, заводов и прочего. Дай мне умереть спокойно.

– Не дам. Все, я пошел. Кирпич оставляю тебе. Номер мой у тебя есть. Думай. – Паша выпил еще одну рюмку, встал и направился к двери.

Карим почувствовал облегчение. Паша его напрягал. Он заставлял думать, сравнивать, оценивать. И при этом давил, давил, давил. А Карим за последний год привык к тихой, размеренной жизни пенсионера. Хотя ему еще не было и сорока пяти. Ночью он играл в хоккей, днем спал или играл с младшей дочерью. А главное, он не напрягал свои мозги. Книг практически не читал, фильмы смотрел только те, что уже видел и хорошо помнил сюжет. Опять же, чтобы не напрягаться.

Паша пропал на неделю. Карим ни разу не вспомнил ни о нем, ни о его предложении. Кирпич пылился где-то на балконе. На седьмой день Паша появился. «По случаю прихода дорого гостя» Карина заслала супруга в магазин за продуктами. И пока он бегал в соседний супермаркет, Паша сделал Карину своей союзницей. За двадцать минут Стаханов успел убедить женщину в перспективности проекта, гениальности изобретения его друзей и необходимости участия в этом деле её мужа. Теперь они уже вдвоем «обрабатывали» Карима, но тот не сдавался.

– Хорошо, ты не веришь мне, не слушаешь свою жену, – почти кричал Паша, – но своим собственным глазам ты готов верить?

– Глазам – готов.

– Тогда удели мне две ночи и один день твоего драгоценного времени. Хочу показать тебе один домик. Ночь в поезде – и мы на месте. Посмотрим, поговорим, пообщаемся со специалистами. Обещаю, если ты не согласишься, больше надоедать не буду.

Карим согласился. Был воскресный день, тренировок в ближайшие две ночи не было, и он решил съездить с Пашей и посмотреть этот чудо-домик.