Каштановые волосы мальчишки были собраны в хвост грязной бечевкой, лишь несколько прядей упали на лицо. На нем были засаленный жилет, слишком большое для него пальто и бесформенная шляпа, натянутая на самые глаза, которую он не потрудился снять, даже войдя в помещение. Из широких рукавов выглядывали изящные запястья, а ногти окаймляла въевшаяся грязь.

Мальчик поймал на себе взгляд Годрика и дерзко вздернул подбородок.

– Чего глядите?

Уинтер Мейкпис, сидящий рядом с Годриком, прервал молчание:

– Как тебя зовут?

Мальчик пожал плечами и, очевидно, не усмотрев никакой опасности в вопросе, вновь сосредоточил внимание на тарелке.

– Элф.

Он зачерпнул щедрую порцию земляничного джема из глиняного горшочка, намазал его поверх масла, согнул кусок хлеба пополам и сунул его в рот.

Уинтер с Годриком переглянулись. Последнему потребовался весь его дар убеждения и даже несколько угроз, чтобы привести Элфа в приют. Годрик не хотел оставаться на переполненной драгунами улице и, уж конечно, не собирался вести этого странного парня к себе домой. Особенно после того, как он признался в причастности к похищениям девочек.

– Как долго ты работал на похитителей? – тихо и спокойно спросил Уинтер.

Элф проглотил еду, а потом запил ее доброй порцией чая.

– Около месяца. Только я больше не работаю с этими мерзавцами.

Уинтер вновь наполнил чашку мальчика чаем, но Годрик не мог терпеливо ждать, пока тот наестся.

– По твоим словам я понял, что ты и сейчас один из них.

Элф перестал жевать, поднял на Годрика глаза и прищурился.

– Тебе крупно повезло, что у тебя есть я. Никто из этих людей пока не согласился с тобой поговорить. Так что не зли меня.

Уинтер многозначительно посмотрел на Годрика и еле заметно покачал головой.

Годрик вздохнул. Ему было сложно расспрашивать юнца и при этом оставаться спокойным и говорить тихо, чтобы мальчишка впоследствии не узнал его. Кроме того, Уинтер имел больше опыта в общении с детьми. Даже с такими трудными.

– Как ты стал похитителем девочек? – спросил Уинтер, беря краюшку хлеба и отрезая еще два куска.

Годрик удивленно вскинул брови. Элф съел уже половину краюшки.

– Слыхал про эту шайку, – ответил Элф, принимаясь размазывать по хлебу масло. – Слыхал, что они любят работать по нескольку человек. Однажды узнал, что одного из парней переехала телега. Размозжила голову, вот он и помер. Меня взяли на его место. Хорошо платили. – Он замолчал, чтобы громко отхлебнуть чаю и вновь намазать хлеб джемом. – Работа мне нравилась.

– Тогда почему ты решил уйти от них? – бесстрастно спросил Уинтер.

Джем уже начал стекать с хлеба, а Элф просто смотрел на него.

– Была одна девочка по имени Ханна. С рыжими волосами. Пять лет ей всего. Такая болтушка. Совсем меня не боялась и ничего не боялась, хотя нам ее продала родная тетка. Мы с Сэмом отвели ее в мастерскую. Ей там, вроде, было неплохо…

– Неплохо? – прорычал Годрик. – Этих девочек заставляли работать день и ночь, били и почти не давали есть.

– Бывает и хуже, – с вызовом произнес Элф, хотя и не поднял на Годрика взгляда. – Ее могли продать в публичный дом или нищему, который выколол бы ей глаза и заставил просить милостыню.

Уинтер снова посмотрел на Годрика, призывая его к спокойствию.

– Что случилось с Ханной, Элф?

Мальчик вонзил пальцы в хлеб с такой силой, что из него полился смешавшийся с маслом джем.

– Ее не было в мастерской, когда я пришел туда в следующий раз. Мне не сказали, что с ней сталось. Она просто… пропала. – Элф поднял голову, и в его застланных слезами глазах сверкнул гнев. – Тогда я и решил уйти. Не захотел больше поступать дурно с маленькими девочками.

– Ты поступил смело, – мягко произнес Уинтер. – Только думаю, твоих хозяев твое дезертирство не обрадовало.

Элф фыркнул и взял со стола хлеб.

– Не знаю, что такое дезертирство, но меня точно закопают, ежели отыщут.

– Расскажи, кто они такие, где скрываются, и мы постараемся тебе помочь, – проворчал Годрик.

– Не в одном месте, – серьезно произнес Элф. – Я бывал в трех мастерских. А может, их и больше.

– Три? – выдохнул Уинтер. – И мы об этом не знали?

– Уж очень они хитрые. – Элф сунул хлеб в рот и некоторое время молчал, пережевывая сладкую массу. – Лучше отправиться к ним ночью. У них есть охрана. Но по ночам-то всем охота спать. Я покажу.

– Медлить нельзя. – Годрик посмотрел на Уинтера, и тот одобрительно кивнул. – Сможешь показать мне их мастерские завтра?

– Ага. – Элф взял еще один кусок хлеба и сунул его в карман. – А теперь пойду-ка я, пожалуй, а не то рассветет.

– Ты можешь остаться здесь, – предложил Уинтер.

Элф покачал головой:

– Благодарствую, конечно. Только не по душе мне такие большие дома.

Годрик нахмурился:

– С тобой ничего не случится?

Элф вскинул голову и цинично усмехнулся: