— Да, но это было не то же самое, — замтилъ г-нъ Фовель своимъ добрымъ, отечески примирительнымъ голосомъ.

— Итакъ, я видла господина Деплана, говорившего мн о бал.

— Ахъ! въ самомъ дл! — воскликнула Колетта, въ высшей степени заинтересованная.

— Это будетъ восхитительно, Колетта!

Он начали разговоръ о платьяхъ „мовъ“ и зеленыхъ, между тмъ какъ г-нъ Фовель занялся Восточнымъ вопросомъ.

Посл завтрака, когда Сюзанна взялась за шляпу, объявляя Колетт о своемъ намреніи пойти посидть на берегу рки, Мишель, который чувствовалъ нкоторое угрызеніе совсти, не столько изъ-за упрековъ, сдланныхъ имъ, сколько изъ-за формы, въ которую онъ ихъ облекалъ, попросилъ почти любезно позволенія у молодой двушки сопровождать ее.

Медленно спустились они подъ деревьями къ Серпантин. Мишель, казалось, забылъ свое неудовольствіе; онъ разсказывалъ о квартир, осмотрнной имъ въ квартал Марбефъ и которая, казалось, соединяла вс желанныя условія для ихъ будущаго жилища, о разговор, бывшемъ у него съ его обойщикомъ, о скульптурныхъ украшеніяхъ для столовой, виднныхъ имъ у Бенгъ. Разговоръ страстно интересовалъ Сюзанну. Ея природный, но мало развитой художественный вкусъ, любовь къ изящнымъ и тонкимъ вещамъ, направлялся до сего времени чмъ-то въ род инстинкта; ей доставляло удовольствіе слдить за Мишелемъ въ области общихъ сужденій, понимать то, что она чувствовала, изучать то, что она угадывала, и подкрплять свои личные вкусы его познаніями.

На краю спуска они услись на скамейку. Отъ Серпантины, протекавшей съ шумомъ у ихъ ногъ, вяло свжестью. Камыши съ коричневыми метелками, зеленовато-срыя ивы окаймляли противоположный берегъ.

Въ очень прозрачной вод, дававшей возможность видть дно, покрытое булыжникомъ молочно благо, какъ жемчугъ, цвта, плавали во всхъ направленіяхъ рыбы, спускавшіяся до дна или подымавшіяся на поверхность воды; изрдка та или иная появлялась въ солнечныхъ лучахъ, и тогда он сверкали серебромъ. Сюзанна рисовала кончикомъ зонтика узоры на песк, а Мишель съ разсяннымъ и хмурымъ взглядомъ уставился прямо передъ собой. Молодая двушка прервала на минуту свое занятіе и стала смотрть по направленію его взгляда. Ей видимо было нужно что-то сказать, но она колебалась. Можетъ быть, Мишель былъ единственнымъ человкомъ, къ которому она не всегда осмливалась обратиться съ приходившими ей на умъ словами, не обдумавъ заране ихъ значенія.

— Мишель, — сказала она наконецъ, — думаете ли вы иногда о той особ… той женщин, которая причинила вамъ столько горя?

Мишель вздрогнулъ, но вскор отвтилъ съ большимъ спокойствіемъ.

— Нтъ, я больше о ней не думаю. Я вамъ уже сказалъ, что эта любовь была большимъ безуміемъ и что я отъ нея излчился.

Она замолчала, затмъ, также застнчиво:

— Мишель, она была очень хороша?

Мишель посмотрлъ на свою невсту съ насмшливой улыбкой.

— Почему вы мн задаете этотъ вопросъ?

— Такъ себ, изъ любопытства.

— Если бы я вамъ отвтилъ, что она уступала вамъ, что бы вы отъ этого выиграли?

— Я уврена, что она была очень хороша, гораздо лучше меня, — пробормотала Сюзанна, не подымая глазъ. — И вы ее любили страстно, не такъ ли?

— Да, страстно, — повторилъ онъ неопредленно. — Я вамъ буду очень благодаренъ, если вы забудете эту исторію, какъ я самъ ее забылъ.

И посл минуты молчанія, стараясь улыбнуться, онъ продолжалъ:

— Такъ какъ вы длаете намеки на мое прошлое, у меня почти является желаніе разспросить васъ немного о вашемъ; вы сами не романтичны, не сантиментальны, это установлено, но я убжденъ, что ваша помолвка привела въ отчаяніе много людей.

— Этихъ двухъ господъ, сдлавшихъ мн предложеніе эту зиму? Помните, я вамъ разсказывала. Я вижу только ихъ. И право, я не особенно довряю постоянству этого отчаянія.

— Но, въ Америк, вдь за вами ухаживали?

Онъ смялся, но его внимательный взглядъ не соотвтствовалъ шутливому тону.

— Ахъ! натурально, флирты, но вовсе не такъ много, какъ вы думаете! У меня были друзья детства, обходившіеся со мною скоре, какъ съ товарищемъ, чмъ какъ съ возлюбленной.

— И никто не длалъ вамъ предложенія?

Лицо молодой двушки освтилось и прозвенла цлая гамма смха, отражаясь въ вод.

— Негоціантъ изъ Новаго Орлеана. О! Какая у него была смшная голова, Мишель! Онъ не нравился ни дяд Джону, ни мн… А затмъ, когда мн было 8 или 10 лтъ, кажется, я знала одного очень миленькаго маленькаго мальчика, желавшаго быть всегда моимъ мужемъ, потому что его занимало играть съ моими куклами.

— И это все?

Сюзанна подняла свой ясный взглядъ.

— Ну, да, — сказала она. — Какъ вы только что сказали, я не сантиментальна, какъ вс американки.

Мишель слегка нахмурилъ брови.

— Можетъ быть объ этомъ слдуетъ жалть! — сказалъ онъ.

— Да!

— Если бы васъ кто-нибудь тамъ нжно любилъ, можетъ быть вы были бы тронуты этимъ чувствомъ? Освобожденная отъ вашего общанія, такъ какъ ваша бабушка желала только вашего счастья, вы вышли бы замужъ въ Филадельфіи и… это было бы лучше.

Сюзи выпустила неожиданно зонтикъ, упавшій, задвъ деревянную скамейку.

— Почему? — спросила она, задыхаясь.

— Вы были бы боле счастливы, я думаю и…