Поздка изъ нашего города въ столицу длилась около пяти часовъ. Было уже за полдень, когда четырехмстная почтовая карета, въ которой я халъ, добралась до Лондона.

М-ръ Джагерсъ прислалъ мн, какъ общалъ, свой адресъ; онъ жилъ въ улиц Литль-Бритенъ и приписалъ на визитной карточк: «какъ разъ по ту сторону Смитфильда и около конторы дилижансовъ». И дйствительно, не усплъ я ссть въ наемную карету, какъ мы уже пріхали въ мрачную улицу и остановились у открытой двери, на которой была надпись: «Контора м-ра Джагерса».

— Сколько вамъ? — спросилъ я извощика.

Извощикъ отвчалъ:

— Шиллингъ, но отъ васъ зависитъ прибавить.

Конечно, я ровно ничего не прибавилъ.

— Пусть будетъ шиллингъ, — замтилъ извощикъ. — Я нежелаю попасть въ бду. Я знаю его! — Онъ зловще подмигнулъ на надпись съ именемъ м-ра Джагерса и покачалъ годовой.

Извощикъ получилъ шиллингъ, влзъ, не безъ труда, на козлы и ухалъ (мн показалось съ облегченнымъ сердцемъ), а я вошелъ въ контору, съ чемоданомъ въ рукахъ, и спросилъ:

— Дома ли м-ръ Джагерсъ?

— Его нтъ дома, — отвчалъ писецъ. — Онъ теперь въ суд. Я говорю съ м-ромъ Пипомъ?

— Да, я м-ръ Пипъ.

— М-ръ Джагерсъ веллъ сказать, не угодно ли вамъ подождать въ его комнат. Онъ не знаетъ когда вернется, такъ какъ у него дло въ суд. Время его очень дорого, и, вроятно, онъ пробудетъ въ суд не дольше, чмъ слдуетъ.

Комната м-ра Джагерса освщалась только однимъ окномъ и была очень мрачна; бумагъ въ ней было меньше, чмъ я ожидалъ, но кругомъ лежали странные предметы, какихъ я не ожидалъ здсь видть, какъ-то: старый, ржавый пистолетъ, сабля въ ножнахъ, нсколько страннаго вида ящиковъ и сундуковъ и на полк дв ужасныя гипсовыя маски, снятыя съ какихъ-то необыкновенно распухшихъ людей, съ перебитыми носами. Рабочее кресло м-ра Джагерса было обито черной волосяной матеріей и украшено мдными гвоздиками, точно гробъ; и мн казалось, что я вижу, какъ онъ прислоняется къ спинк и грозитъ указательнымъ пальцемъ своимъ постителямъ. Я сидлъ и ждалъ въ душной комнат м-ра Джагерса, пока наконецъ мн стало ршительно не въ мочь глядть на об рожи, красовавшіяся на полк, надъ кресломъ м-ра Джагерса; я всталъ и вышелъ.

Я попалъ въ такую грязную улицу, что поспшилъ свернуть въ другую улицу, гд мн бросился въ глаза большой, темный куполъ собора св. Павла, который былъ виденъ изъ-за мрачнаго каменнаго строенія: строеніе это была Ньюгетская тюрьма, какъ мн сказалъ одинъ прохожій. Обойдя вдоль стны тюрьмы, я увидлъ, что мостовая покрыта соломой, чтобы заглушить шумъ прозжающихъ экипажей; тутъ же стояла толна народа, которая, вроятно, дожидалась окончанія засданія суда.

Заглянувъ черезъ желзныя ворота, я увидлъ м-ра Джагерса, который шелъ какъ разъ мн навстрчу.

Опекунъ мой провелъ меня въ свою комнату и принялся сть стоя хлбъ съ сыромъ, запивая его виномъ изъ карманной фляжки; онъ сообщилъ мн свои распоряженія. Я долженъ отправиться въ «Гостиницу Барнарда», на квартиру юнаго м-ра Пикета, гд мн поставили кровать; я долженъ пробыть съ юнымъ Покетомъ до понедльника; въ понедльникъ я отправлюсь вмст съ нимъ въ домъ его отца съ визитомъ и могу тамъ остаться, если мн у нихъ понравится. Онъ сообщилъ мн при этомъ, сколько назначено денегъ на мое содержаніе, казалось, что очень много, — и передалъ адресы разныхъ магазиновъ, гд я могъ купить всякаго рода платье и другія вещи, которыя могли мн понадобиться.

— Вы увидите, что у васъ не будетъ недостатка въ деньгахъ, м-ръ Пинъ, — говорилъ онъ, торопливо закусывая: — но я долженъ проврять ваши расходы и остановить васъ, если вы черезчуръ станете мотать деньги. Само собой разумется, что вы такъ или иначе, но попадете впросакъ, хотя и не по моей вин.

Посл нкотораго раздумья надъ такими непріятными словами, я спросилъ м-ра Джагерса, могу ли я послать за каретой? Онъ отвчалъ, что не стоитъ, такъ какъ домъ м-ра Покета очень близко и писецъ проводитъ меня, если я желаю.

Я узналъ, что писца звали Уэммикъ, и сидлъ онъ въ сосдней комнат.

Уэммикъ былъ худощавый человкъ, невысокаго роста, съ четырехугольнымъ лицомъ, какъ будто вырзаннымъ изъ дерева тупымъ рзцомъ.

Я подумалъ, что онъ холостякъ, судя по его измятому блью; повидимому, онъ много схоронилъ близкихъ людей, такъ какъ носилъ на пальцахъ по меньшей мр четыре траурныхъ кольца, кром брошки, представлявшей лэди и плакучую иву около могилы съ урной.

Я замтилъ также, что нсколько колецъ и печатокъ висли на его цпочк отъ часовъ, и онъ весь былъ точно нагруженъ подарками на память отъ ухавшихъ или умершихъ друзей. У него были сверкающія глазки — небольшіе, острые и черные, и тонкія синеватыя губы. На мой взглядъ ему было отъ сорока до пятидесяти лтъ.

— Вы знаете, гд живетъ м-ръ Матью Покетъ! — спросилъ я м-ра Уэммика.

— Да, — отвчалъ онъ, кивая головой. — Въ Гаммерсмит, на западъ отъ Лондона.

— Это далеко?

— Какъ сказать? миль пять.