— Вы правы, — отвчалъ Уэммикъ, — и скверная ягода. Да! его постигъ такой же конецъ, вполн естественный въ такихъ случаяхъ, увряю васъ. Онъ поддлывалъ завщанія; а мнимыхъ завщателей отправлялъ на тотъ свтъ. А ужъ какой лжецъ онъ былъ, не приведи Господи! Въ жизни не встрчалъ другого такого лжеца.

Прежде, чмъ поставить своего покойнаго пріятеля обратно на полку, Уэммикъ дотронулся до самаго широкаго изъ своихъ траурныхъ перстней и сказалъ:

— Нарочно посылалъ купить его для меня, наканун казни.

Вдругъ мн представилось, что вс украшенія, которыя онъ носилъ, были подарки покойниковъ. Такъ какъ онъ, повидимому, не скрывалъ источниковъ своихъ сокровищъ, я ршился спросить его объ этомъ.

— О, да, — отвчалъ онъ, — это все подарки такого же рода; я всегда ихъ принимаю. Они курьезы своего рода. И вмст съ тмъ имущество. Они стоятъ не Богъ всть какъ дорого, но все же это имущество, и движимое. Для васъ это пустяки при вашей блестящей будущности, но что касается меня, то моей путеводной звздой всегда было: пріобртать движимое имущество.

Я похвалилъ его за это, а онъ продолжалъ съ дружеской улыбкой:

— Можетъ быть, вы захотите когда-нибудь навстить меня въ Вальворт и даже переночевать у меня; я сочту это за честь. Мн нечмъ особенно похвастаться передъ вами, но, быть можетъ, вамъ любопытно было бы взглянуть на т вещи, какія я могу вамъ показать; кром того у меня хорошенькій садикъ и бесдка.

Я сказалъ, что съ наслажденіемъ принимаю его гостепріимство.

— Благодарю, приходите, когда вамъ будетъ удобно. Вы уже обдали у м-ра Джагерса?

— Нтъ еще.

— Ну, онъ угоститъ васъ виномъ, и хорошимъ виномъ. Я же угощу васъ пуншемъ, и недурнымъ пуншемъ. А теперь я вотъ что скажу вамъ: когда будете обдать у м-ра Джагерса, обратите вниманіе на его прислугу.

— Разв я увижу что-нибудь необыкновенное?

— Вы увидите прирученнаго дикаго звря. Это не совсмъ обыкновенное зрлище, скажу вамъ. И м-ръ Джагерсъ еще вырастетъ въ вашихъ глазахъ.

Я сказалъ ему, что буду помнить его совтъ. Когда я сталъ прощаться, онъ спросилъ меня: не пожелаю ли я удлить пять минутъ на то, чтобы поглядть на м-ра Джагерса «въ дл». Я отвчалъ утвердительно, и мы отправились въ полицейскій судъ, гд увидли человка, похожаго на покойнаго любителя фантастическихъ брошекъ; онъ стоялъ у ршетки, смущенно жуя что-то; между тмъ какъ мой опекунъ подвергалъ какую-то женщину перекрестному допросу и наводилъ ужасъ на нее, и на судей, и на всхъ присутствующихъ. За всякое слово, которое онъ не одобрялъ, онъ страшно ругался, а если кто-нибудь не сознавался въ чемъ-нибудь, онъ говорилъ:

— Я вырву у васъ признаніе; а когда онъ слышалъ признаніе, то говорилъ:

— Ну, вотъ я васъ и поймалъ!

Судьи трепетали, когда онъ кусалъ себ ногти. Воры и сыщики упивались каждымъ его словомъ и содрогались, когда онъ поводилъ бровью въ ихъ сторону. На чьей сторон онъ былъ, я не могъ понять, потому что мн казалось, что онъ всхъ ихъ разноситъ въ пухъ и прахъ; знаю только, что онъ былъ не на сторон судей, потому что, когда я на цыпочкахъ выбирался изъ суда, ноги старичка предсдателя судорожно трепетали подъ столомъ; обвиненія такъ и сыпались на него за то, что онъ не понимаетъ закона и правосудія.

Бентли Друмль былъ такой сварливый малый, что смотрлъ даже на книгу, которую бралъ въ руки, точно авторъ хотлъ нанести ему кровное оскорбленіе: такъ же нелюбезно относился и къ знакомымъ. Тяжеловсный по природ, неловкій въ движеніяхъ, съ апатичнымъ толстымъ лицомъ и неповоротливымъ языкомъ, который какъ будто съ трудомъ поворачивался у него во рту, — онъ кром того былъ лнивъ, спсивъ, скупъ, скрытенъ и подозрителенъ. Сынъ богатыхъ родителей, которые ростили такого милашку, пока не сообразили, что онъ уже великовозрастный тупица, Бентли Друмль попалъ къ м-ру Покету, когда былъ головою выше этого джентльмена и втрое его толще.

Стартонъ былъ избалованъ матерью и проживалъ дома, когда ему слдовало находиться въ школ, но онъ былъ всей душой преданъ своей матери и восхищался ею безъ мры; по словамъ Герберта, онъ походилъ на нее, какъ, дв капли воды. Гербертъ былъ мой неразлучный товарищъ и другъ. Я предоставилъ мою лодку въ его распоряженіе, и благодаря этому онъ такъ же часто прізжалъ въ Гаммерсмитъ, какъ я въ Лондонъ. Мы во всякіе часы сновали по дорог между этими двумя пунктами. И я до сихъ поръ люблю эту дорогу (хотя она уже не такая пріятная, какъ была прежде) по воспоминаніямъ юности, впечатлительной и исполненной надеждъ.

Вотъ при какихъ условіяхъ сложилась моя новая жизнь, и началось мое образованіе. Вскор я привыкъ къ мотовству и тратилъ такое количество денегъ, которое нсколько мсяцевъ тому назадъ показалось бы мн баснословнымъ, но учился при всемъ томъ старательно. Большой заслуги въ этомъ не было, я могъ гордиться только тмъ, что у меня хватало смысла понимать свое невжество. Съ помощью м-ра Покета и Герберта я длалъ быстрые успхи; мои руководители всегда были готовы помочь мн, и на моемъ пути не было помхъ; я былъ бы такимъ же осломъ, какъ Друмль, если бы не успвалъ чему-нибудь научиться.