Прошло нсколько недль посл моего разговора съ Уэммикомъ, я вздумалъ написать ему записку и предложить отправиться къ нему въ гости какъ-нибудь вечеромъ. Онъ отвчалъ мн, что очень радъ и будетъ меня ждать въ контор въ шесть часовъ. Туда я и пошелъ и засталъ его въ ту минуту, когда съ послднимъ ударомъ часовъ онъ запиралъ несгораемый шкапъ и пряталъ ключъ въ карманъ.

— Хотите итти пшкомъ? — спросилъ онъ.

— Разумется, если вы согласны.

— И очень, — отвчалъ Уэммикъ:- просидть, согнувшись, за конторкой весь день не легко, и я буду радъ размять ноги. Итакъ вы еще не обдали у м-ра Джагерса? — спросилъ онъ, пройдя нсколько шаговъ.

— Нтъ еще.

— Онъ говорилъ со мной объ этомъ сегодня, когда услышалъ, что вы собираетесь ко мн. Вы, вроятно, скоро получите приглашеніе. Онъ хочетъ также пригласить и вашихъ пріятелей. Ихъ трое, не правда ли?

Хотя я и не привыкъ считать Друмля въ числ пріятелей, но отвчалъ:

— Да.

— Ну, такъ вотъ онъ собирается позвать всю ораву.

Такое выраженіе не показалось мн лестнымъ.

— Будьте спокойны, онъ угоститъ васъ на славу. Разнообразія въ кушаньяхъ не ждите, но они будутъ превосходнаго качества. Знаете, какой онъ чудакъ, — продолжалъ Уэммикъ, помолчавъ:- онъ никогда не запираетъ на ночь ни дверей, ни оконъ.

— Ею никогда не обворовывали?

— То-то и есть, что нтъ! Онъ говоритъ и высказываетъ это публично:- желалъ бы я видть человка, который меня обокрадетъ. Господи помилуй, я сто разъ слышалъ, какъ онъ говорилъ отъявленнымъ разбойникамъ: «вы знаете, гд я живу; у меня ни одного засова не задвигается, ни одного замка не запирается, отчего вы не попытаетесь обокрасть меня? Послушайте, неужели это васъ не соблазняетъ?» Ни одинъ изъ нихъ, сэръ, не ршится на это, ни за какія блага въ мір.

— Они такъ боятся его?

— Боятся его? — повторилъ Уэммикъ. — Конечно, они его боятся. Да къ тому же онъ и ловокъ, хоть и держитъ ихъ въ страх. Серебра у него ни-ни, все поддлка.

— Такъ что воры не многимъ поживились бы, если бы и задумали…

— Но онъ зато многимъ бы поживился, — перебилъ меня Уэммикъ, — и это имъ извстно. Онъ бы взялъ ихъ жизнь и жизнь еще десятка людей. Онъ взялъ бы все, что могъ. А невозможно сказать, чего бы онъ не могъ взять, если бы захотлъ.

Я задумался о такомъ влеченіи моего опекуна, когда Уэммикъ замтилъ:

— Что касается отсутствія серебра, то это происходитъ только отъ его глубокаго ума. У рки есть своя природная глубина, и у него своя природная глубина. Поглядите на его цпочку отъ часовъ. Она-то вдь изъ чистаго золота.

— И очень толстая, — замтилъ я.

— Толстая! — повторилъ Уэммикъ, — да, конечно. А часы у него тоже золотые и стоятъ сто фунтовъ, ни боле, ни мене. М-ръ Пипъ, въ нашемъ город около семисотъ воровъ, которые прекрасно знаютъ про эти часы: и между ними не найдется ни одного, который бы ршился дотронуться до этой цпи, какъ будто она изъ раскаленнаго желза.

Разговаривая такимъ образомъ, мы незамтно дошли до небольшого деревяннаго домика, притаившагося въ саду, съ плоской крышей, выкрашенной, какъ батарея съ пушками.

— Моя работа, — сказалъ Уэммикъ:- мило, не правда ли?

Я похвалилъ. Мн кажется, что я еще не видывалъ такого маленькаго домика съ такими смшными маленькими окошками (половина изъ нихъ была фальшивая) и такою же узкой дверью, черезъ которую трудно было проходить.

— Вы видите настоящій флагштокъ, — сказалъ Уэммикъ, — и по воскресеньямъ я поднимаю настоящій флагъ. А теперь поглядите сюда: когда я пройду черезъ этотъ мостъ, я поднимаю его — вотъ такъ, и сообщенія прерваны.

Мостъ состоялъ изъ доски, перекинутой черезъ канавку фута четыре шириной и фута два глубиной; но пріятно было видть, съ какою гордостью онъ поднялъ ее и укрпилъ.

— Каждый вечеръ, въ девять часовъ по Гринвичскому времени, я стрляю изъ пушки.

Это артиллерійское орудіе помщалось въ отдльной крпости, построенной изъ дранокъ. Его защищалъ отъ непогоды хитроумный навсъ изъ брезента, въ форм дождевого зонтика.

— А позади дома, — продолжалъ Уэммикъ, — у меня имется поросенокъ и нсколько куръ и кроликовъ; есть у меня также и парничекъ, гд я сажаю огурцы, и вы увидите за ужиномъ, какой я могу смастерить салатъ. Такъ-то, сэръ, — прибавилъ Уэммикъ, хотя и улыбаясь, но совершенно серьезно, — представимъ себ, что крпость попадетъ въ осадное положеніе, она продержалась бы чертовски долго при такомъ запас провіанта.

Посл того онъ повелъ меня къ бесдк, находившейся на разстояніи всего лишь нсколькихъ саженей, но къ которой вела такая хитроумная сть дорожекъ, что мы шли къ ней довольно долго; и въ этомъ убжищ насъ уже ждали стаканы съ пуншемъ.

— Я свой собственный инженеръ, и свой собственный плотникъ, и свой собственный садовникъ, и свой собственный слуга, словомъ, я на вс руки, — сказалъ Уэммикъ въ отвтъ на мои комплименты. — Что жъ работа всегда хороша и полезна, она снимаетъ съ меня плсень и нравится престарлому родителю. Вы ничего не имете противъ того, чтобы я теперь же представилъ васъ престарлому родителю? Это не выбьетъ васъ изъ колеи?