Гарри подтянул ноги на кровать и откинулся на подушку, глядя на луну, которая светила в лицо сквозь узкое окно башни.

Что же делать дальше? Пока они всюду зашли в тупик Реддл поймал не того. Наследник Слизерина - по-прежнему загадка. Неизвестно, кто открыл Тайную комнату: тот же человек, что в тот раз, или совсем другой. И спросить-то не у кого. Гарри улегся, все еще обдумывая слова Арагога.

Он уже стал засыпать, как вдруг его осенила мысль, от которой сон как рукой сняло. А что, если это и есть ключ к разгадке! Гарри сел на постели.

–  Рон!
– зашептал он в темноте.
– Рон! Проснувшись, Рон заскулил не хуже Клыка, ошалело огляделся и уставился на Гарри.

–  Рон, та девушка, что умерла… Арагог сказал, что ее нашли в туалете, - зашептал Гарри, стараясь перекрыть громкий храп Невилла.
– Вдруг она с тех пор так и живет в туалете? Вдруг она все еще там?

Рон протер глаза, хмуро косясь на луну. И тут до него дошло!

–  Гарри, ты что, думаешь, это Плакса Миртл?

–  Когда мы варили Оборотное зелье, она ведь все время была рядом, в последней кабинке, - сокрушался Рон на следующее утро во время завтрака.
– Мы могли обо всем ее расспросить. А теперь…

Найти пауков было непросто. Но сейчас добраться до убежища Миртл еще труднее. Надо миновать дозорных, надолго скрыться от бдительного ока преподавателей, иначе разговора не получится, да и туалет Плаксы Миртл расположен в двух шагах от места нападения на Джастина и Миссис Норрис. Друзья безуспешно ломали голову над неразрешимой, казалось, задачей.

Но на первом уроке МакГонагалл объявила им пренеприятную новость, и они думать забыли - впервые за эти недели - про зловещую Комнату: через неделю, первого июня начнутся экзамены.

–  Экзамены?
– ужаснулся Симус Финниган.
– У нас еще будут экзамены?

За спиной Гарри что-то грохнуло. Невилл Долгопупс выронил волшебную палочку, и одной из ножек его стола как не бывало. Взмахом палочки профессор МакГонагалл привела стол в порядок и повернулась к Симусу.

–  Если школа до сих пор не закрыта, так только для того, чтобы вы не остались неучами, - сказала она строго.
– Экзамены состоятся как обычно, и я надеюсь, что вы будете усердно готовиться.

Усердно готовиться! Гарри и помыслить не мог об экзаменах. Класс зашумел, и профессор МакГонагалл, сурово нахмурилась.

–  Я хочу подчеркнуть: профессор Дамблдор предписал соблюдать заведенные порядки, разумеется, насколько возможно. А это включает проверку усвоенных за год знаний.

Гарри грустно смотрел на двух белых кроликов, которых требовалось превратить в комнатные туфли. Какие знания он усвоил за год? Что будет говорить на экзаменах? У Рона был такой вид, словно он получил приказ немедля поселиться в Запретном лесу.

–  Ты только представь, как я сдаю экзамены вот с этим.
– Он показал Гарри свою увечную волшебную палочку, которая как раз в этот миг задребезжала и издала свист.

За три дня до экзаменов профессор МакГонагалл сделала за завтраком еще одно объявление.

–  У меня хорошие новости, - начала она, и притихший было Большой зал взорвался криками.

–  Дамблдор возвращается!
– шумно обрадовались многие.

–  Поймали наследника Слизерина!
– воскликнула какая-то девушка за столом Когтеврана.

–  Матчи по квиддичу возобновляются!
– вопил Вуд.

–  Профессор Стебль известила меня, - продолжала МакГонагалл, когда гвалт стих, - что мандрагоры наконец-то созрели и готовы к употреблению. Уже вечером мы сможем вернуть к жизни всех претерпевших заклятие Оцепенения. Хочу вам напомнить, что одна из жертв, по-видимому, знает, кто именно на них напал. Горячо надеюсь, что этот кошмарный год успешно завершится поимкой преступника.

Зал радостно зашумел. Гарри не удержался и бросил взгляд на слизеринцев: Драко Малфой не спешил присоединиться к общему ликованию. А вот у Рона лицо первый раз за много дней озарилось улыбкой.

–  Может, нам и не придется расспрашивать Миртл!
– сказал он Гарри.
– У Гермионы наверняка есть ответы на все вопросы. Ох, что с ней будет! Экзамены через три дня, а она не готовилась! Я бы на их месте не стал ее оживлять, подождал, пока экзамены кончатся!

Подошла Джинни и села рядом с Роном. Вид у нее был растерянный, даже нервный. Гарри обратил внимание, что она с такой силой стиснула руки, что пальцы у нее побелели.

–  Что с тобой?
– спросил Рон, накладывая себе еще овсянки.