Огромный черный пес посмотрел на Дамблдора, и в следующее мгновение превратился в человека.

Миссис Уизли взвизгнула, отпрыгнув от кровати:

–  Сириус Блэк!

–  Мам, молчи!
– крикнул Рон.
– Все в порядке! Снегг не кричал и не прыгал, но лицо его излучало смесь ужаса и ярости.

–  Он!
– рыкнул он, глядя на Сириуса, который смотрел на него с тем же выражением.
– Что он здесь делает?

–  Его пригласил я, - ответил Дамблдор, переводя взгляд с одного на другого, - так же, как и тебя, Северус. Я доверяю вам обоим. Настало время забыть старые обиды и поверить друг другу.

Гарри подумал, что Дамблдор требует невозможного. Сириус и Снегг смотрели друг на друга с ненавистью.

–  Пока что я был бы доволен, - нетерпеливо продолжил Дамблдор, - если бы вы не выказывали друг другу открытой враждебности. Пожмите руки. Сейчас вы по одну сторону баррикад. Время не ждет, и если даже те немногие из нас, кто знает правду, сейчас не объединятся, то у нас просто нет никаких шансов.

Очень медленно Сириус и Снегг подошли друг к другу и протянули руки, а пожав, тут же их отдернули. Вид при этом у них был такой, что было ясно: каждый желает другому если не смерти, то тяжелой болезни точно.

–  Для начала достаточно, - заявил Дамблдор, снова становясь между ними.
– Для каждого из вас у меня есть работа. Хоть я и ожидал от Фаджа чего-то в этом роде, но подобная реакция полностью меняет дело. Сириус, ты должен сейчас же отправиться в путь. Предупреди Римуса Люпина, Арабеллу Фигг, Наземникуса Флетчера - в общем всю старую компанию. На время спрячься у Люпина, я свяжусь с тобой позднее.

–  Но… - начал Гарри.

Он хотел, чтобы Сириус остался. Он не хотел прощаться с ним.

–  Мы увидимся очень скоро, Гарри, - обернулся к нему Сириус.
– Обещаю. Но я должен сделать все, что могу, сам понимаешь…

–  Да, - произнес Гарри, - да… конечно, понимаю. Сириус быстро пожал ему руку, кивнул Дамблдору, снова превратился в пса и подбежал к двери. Лапой повернул ручку и исчез в коридоре.

–  Северус, - обратился Дамблдор к Снеггу-ты знаешь, что я должен попросить. Если… если ты готов это сделать…

–  Да, - ответил Снегг.

Он выглядел бледнее обычного, а его черные глаза странно блестели.

–  Тогда, удачи, - сказал Дамблдор. С мрачным предчувствием во взгляде он смотрел, как Снегг молча вышел из комнаты вслед за Сириусом.

Прошло несколько минут, прежде чем он снова заговорил.

–  Я должен спуститься, - наконец сказал он.
– Мне нужно поговорить с родителями Диггори. Гарри, прими оставшееся зелье. Я еще увижусь со всеми вами позже.

Дамблдор ушел. Гарри откинулся на подушки. Гермиона, Рон и миссис Уизли долго молча смотрели на него.

–  Нужно выпить оставшееся зелье, Гарри, - заговорила, наконец, миссис Уизли. Она потянулась за кубком и задела мешочек с золотом.
– Тебе нужно выспаться как следует. Попробуй подумать о чем-нибудь другом… подумай, например, что ты купишь на выигранные деньги!

–  Мне не нужно это золото, - ответил Гарри без всякого выражения.
– Возьмите его себе. Или пусть кто-нибудь другой возьмет. Это не я выиграл. Это золото Седрика.

Он сражался с этим с того самого момента, когда вышел из лабиринта, и все-таки это его настигло. Гарри чувствовал, как щиплет в уголках глаз. Он моргнул несколько раз и уставился в потолок.

–  Ты ни в чем не виноват, Гарри, - прошептала миссис Уизли.

–  Это я предложил ему взяться за Кубок вдвоем, - ответил Гарри.

Теперь щипало не только в глазах, но и в горле. Как он хотел, чтобы Рон сейчас отвернулся!

Миссис Уизли поставила кубок с напитком на тумбочку, обняла Гарри и прижала его к себе. Никто никогда не обнимал его так, почти как мать. В это же мгновение на него обрушилась вся тяжесть случившегося этой ночью. Лицо матери, голос отца, тело Седрика на земле - все невыносимо кружилось перед глазами, так что Гарри едва не прокусил себе губу борясь с горестным воем, который рвался изнутри.

Раздался громкий хлопок, и миссис Уизли отпустила Гарри. Гермиона стояла у окна, сжимая что-то в руке.

–  Извините, - прошептала она.

–  Вот твое зелье, Гарри, - сказала миссис Уизли, быстро вытирая глаза тыльной стороной ладони.

Гарри выпил все одним глотком, и оно тут же подействовало. Тяжелые волны сна без снов накатили на него. Сопротивляться он не мог и не хотел. Он откинулся на подушку и больше не думал ни о чем.

Когда по прошествии месяца Гарри оглядывался назад, он обнаружил, что не так уж и много воспоминаний осталось у него об этих днях. Похоже, память не смогла сохранить все пережитое. Оставшиеся воспоминания были одно тяжелее другого. Хуже всех была встреча с родителями Диггори, которые пришли в больничное крыло на следующее утро.