Офис Джона Меррилла Фергюсона словно сошел с экрана: большой, роскошный, с окнами на залив и пляжи. Лифт был прямо в комнате.

Дюрант подошел к столу:

— Садитесь. Нужно подписать много бумаг. — Он держал себя в руках. — Потренируйтесь сначала. Эти бумаги очень важны.

Я отдал Маццо шляпу и сел за стол, такой громадный, что на нем можно было играть в бильярд. Дюрант внимательно рассматривал меня, словно режиссер перед съемкой.

— Опусти жалюзи, — сказал он Маццо.

Когда в комнате стало темнее, он кивнул и вышел.

Некоторое время я тренировался. Наконец, убедившись, что получается, я бросил бумагу в корзину и взял сигару из стоявшей на столе золотой коробки.

— Босс не курит, — сказал Маццо.

— Новая секретарша не знает этого. Помолчи, Маццо.

В дверь постучали, и вошла девушка с несколькими папками.

— Доброе утро, мистер Фергюсон, — сказала она, подходя к столу. — Это для подписи.

Я откинулся в кресле и оглядел ее.

А на нее стоило посмотреть: высокая, с хорошей фигурой, она не была красавицей, но была очень миловидна. На ней было голубое платье с белым воротничком и белыми манжетами.

— Вы мисс Малькольм?

— Да, мистер Фергюсон. — Она в упор посмотрела на меня.

— Я надеюсь, вам здесь нравится.

— Спасибо.

Она положила папки на стол.

Вошел Дюрант:

— Так, мисс Малькольм, отпечатайте это соглашение сейчас же.

— Да, сэр.

Я проводил ее взглядом. Мне понравилась ее грациозная походка, стройные бедра и спина.

Когда она вышла, Дюрант подошел ко мне:

— Покажите мне подпись.

Я расписался подписью Фергюсона и подвинул листок через стол. Он внимательно изучил ее и кивнул.

— Подпишите все, что в папках, — сказал он и повернулся к Маццо. — Садись рядом. Он не должен читать то, что подпишет. Ясно?

— Конечно, мистер Дюрант. — Маццо взял стул и сел рядом.

— Будьте осторожны с подписью, — снова обратился ко мне Дюрант. — Не расслабляйтесь.

— О’кей, Джо. — Я потянулся к первой папке.

— Я сам, — сказал Маццо и, вынув из папки письмо, накрыл его содержание чистым листом. — Распишитесь вот здесь, мистер Фергюсон.

Дюрант некоторое время наблюдал за нами, а затем вышел.

Следующие два часа я подписывал бумаги, делая долгие паузы, чтобы закурить и дать отдохнуть руке. Я подписал, должно быть, сотню писем и около пятидесяти документов.

Когда я закончил, Маццо нажал кнопку селектора.

— Заберите бумаги.

Мисс Малькольм тотчас же вошла и забрала бумаги.

— Не желаете ли кофе, мистер Фергюсон? — спросила она, одарив меня улыбкой.

— С удовольствием. Спасибо.

Когда она вышла, Маццо неодобрительно заметил:

— Босс не пьет кофе.

— Слушай, заткнись. Она ведь новая здесь, как и я.

Маццо пожал плечами и сел в сторонке, устало потирая бритую голову.

Я осмотрел стол и панель с кнопками. Я не имел понятия, для чего они, но заинтересовался.

Вошла мисс Малькольм с кофе.

— С молоком или черный, мистер Фергюсон?

— Черный, пожалуйста, и без сахара.

Я наблюдал за ней, пока она наливала кофе, и чем больше смотрел, тем больше она мне нравилась. Сколько ей лет? Может, тридцать, а может, тридцать пять. Обручального кольца нет. Она поставила передо мной чашку.

— Что-нибудь еще, мистер Фергюсон?

Я улыбнулся ей. Больше всего мне хотелось пригласить ее сесть рядом и рассказать ей о себе, но пока здесь был Маццо, это было невозможно.

— Спасибо, больше ничего.

Она вышла.

Едва я закончил с кофе, вошел Дюрант.

— Вы должны позвонить. Здесь написано все, что вы должны сказать, и ничего больше. Ясно? И разумеется, голосом Фергюсона.

— Хорошо, Джо.

Он поднял трубку и набрал номер.

— Соедините меня с мистером Вальтером Берном. — Выждав несколько секунд, он кивнул мне и передал трубку, а сам взял другую.

Читая с листа, который он мне дал, я заговорил:

— Это Фергюсон. Как дела, Вилли?

— О Боже, Джон, наконец-то. Я никак не могу связаться с тобой последние дни, — заговорил голос, который бывает у тучного человека, страдающего одышкой. — Джон! Мои люди работают как лошади, но есть проблемы. На меня нажимают. Говорят, что зарываюсь. Еще бы, тридцать миллионов долларов. Слушай, Джон, мне очень жаль, но многие не довольны.

— Поговори с Джо, — сказал я, читая с листа. — Он занимается этим делом, тебе не о чем волноваться, Вилли. А если твои ребята не хотят получить с тридцати миллионов пятнадцать процентов, я обращусь к кому-нибудь другому. — И, следуя написанному, я повесил трубку.