– Э-э...
– протянул Янкер.
– Не все такие... Не все... за Империю...
– Он вновь откинулся на спинку кресла и сдавил руками подлокотники.
– А вот если бы появились какие-нибудь чужаки? Не воевать, нет, бож-же упаси! А предложили бы мирно сосу... сосуществовать... рядом... на одних планетах... Для обоюдной пользы и общего процветания... А вам бы приказали: дать отпор, уничтожить! И что бы вы сделали?

– Приказ - это святое, - суховато ответил Лидис, и Мяо тут же согласно кивнул.
– Поставят задачу уничтожить - уничтожим!

"И чего он к ним прицепился?
– с досадой подумал Габлер.
– Мелет черт знает что... Провоцирует? Зачем? Так они тебе и скажут, даже если..."

– Понятно, - кивнул Эрик.
– А если бы не было приказа? Сами-то согласились бы сосу... черт!.. со-су-щест-во-вать с чужаками? С мирными, высокоразвитыми... С автохтонами-то ведь ладим.

Желтолицый блеснул на него глазами и ответил осторожненько, словно шел по тонкому льду:

– Так автохтоны, считай, свои... Сколько с ними живем... А чужаки...
– Он замолчал. Разговор явно перестал ему нравиться.

– Свои-то свои, - подключился Лидис, - но у нас на Астрее такие разборки с болвейцами - ни в каких ньюзах не увидишь...

Он зыркнул на Эрика, деланно закашлялся и потянулся за бутербродом.

– Ага-а...
– сказал Улисс, сгреб в горсть щеки, но тут же уронил руку на подлокотник.

И промахнулся. Было видно, что его здорово развезло.

В каюте повисло какое-то неловкое молчание.

– Вот, - поспешно сказал Крис, протягивая Эрику стерео.
– Помнишь?

Янкер прищурился, вглядываясь, пьяно качнул головой.

– Как молоды мы были...
– пробормотал он.
– Коди... Коди Акробат...

"Марсиане" жевали, и вид у них был настороженный. Кажется, непонятные разговоры грэнда их несколько напрягли.

Эрик плавно повел рукой и проникновенно, но совершенно немузыкально затянул:

Нас тогда без усмешек встречали

Все цветы на дорогах Земли...

Мы друзей за ошибки прощали,

Лишь измены простить не могли...

* Из песни "Как молоды мы были" на стихи Николая Добронравова, музыка Александры Пахмутовой.

"Марсиане" подхватывать не стали. Крис тоже молчал. Янкер осекся и посмотрел на Габлера. И вновь сказал то же, что уже говорил:

– Если бы ты знал, Крис... Если бы ты знал..

– Что?
– жестко спросил Габлер.
– Насчет измены?

– А-а!..
– отмахнулся Эрик и вновь схватился за бутылку.
– Давайте, парни, за мир и дружбу... И всеобщее пр-процветание! Мы будем пить и смеяться, как дети!

"А пошло оно все..." - подумал Габлер и подставил стакан.

Глава 18. Игрушка Императора

Осенние сумерки накрыли город. В воздухе витал запах мокрой облетевшей листвы. Крис шел рядом с Эриком по ведущему под гору тротуару, перешагивая через трещины и вздутия от рвущихся на волю корней. Фонарей, как и прохожих, тут почти не было, двух- и трехэтажные дома выглядели смазанными оттисками действительности, но даже сумрак не мог скрыть их более чем почтенного возраста. Вокзал с уникарами остался позади, и Криса уже минут десять не покидало ощущение, что они углубляются не в жилые кварталы, а в какой-то заповедник.

Янкер был молчалив, смотрел под ноги и, казалось, непрерывно что-то обдумывал. В его правой руке покачивался в такт шагам длинный цилиндрический футляр, приобретенный совсем недавно в одном из шопов космопорта "Дикое поле". Там, в чехле, лежала штуковина, на которой Габлер заработал сто двадцать тысяч.

Настроение у Криса было самое что ни на есть радужное. Во-первых, он обделал выгодное - ну очень выгодное!
– дельце, а во-вторых, теперь уже ничто не мешало ему наконец-то отправиться домой и насладиться остатком отпуска по полной программе. При таких-то деньгах!

"Петр Великий" доставил их до околоземной орбиты в целости и сохранности. "Ринг-II" - шаттл - "Дикое поле"... Попутчики-"марсиане" в компанию больше не набивались и песен вместе не пели, лишь при выходе из каботажника Лидис робко помахал рукой издалека. Крис остаток пути от Марса с Эриком почти не общался, попивал соки в своей каюте да смотрел объемки.

Когда Габлер вручил Янкеру извлеченную из камеры хранения штуковину, Улисс покачал головой:

– Это ж надо было додуматься оставить здесь такую вещь, без присмотра...