Шрифт:
в ее возрасте, значит, она выглядит значительно старше своих пятнадцати лет, но,
вернувшись, она снова и снова садится за учебу.
Семья живет праздно и не понимает ее стараний. Ее две мамы, так она называет мать и
тетю, страдают, как она говорит, только от безделья. Ее брат Поль вообще отбился от рук и
больше слушает дядю Жоржа с его “полезными” советами, чем мать. Поль забро-сил
учебу, в четырнадцать лет уже гуляет с кокотками, играет в рулетку и возвращается домой
только под утро.
“Мама бранит Поля; дедушка перебивает маму, он вмешивается не в свое дело и
подрывает в Поле уважение к маме. Поль уходит, ворча, как лакей. Я выхожу в коридор и
прошу дедушку не вмешиваться в дела “администрации” и предоставить маме поступать
по своему усмотрению. Грешно восстанавливать детей против родителей, хотя бы по не-
достатку такта. Дедушка начинает кричать...” (Запись от 21 октября 1873 года.)
Вообще подобные сцены случаются в доме постоянно и по любому поводу. Муся визжит, оскорбляет мать и тетю, мать в ответ колотит об пол посуду, издевается над доче-рью, ее
манерами, взглядом, плечами, ногами, словом, над всем; дочь в долгу не остается. Но
всего этого нет или почти нет в напечатанном дневнике.
Сцены скандала сменяются сценами трогательной заботы. Матери кажется, что Мария
слишком много занимается, она заботится о ее здоровье. Муся же напротив все время
говорит о том, что мало и что не хочет терять ни минуты. Опоздание гувернантки
вызывает у нее приступ бешенства. “Она крадет мое время”, - в раздражении записывает
она в свой дневник. Несколько скандалов с m-lle Колиньон и той приходится покинуть
дом.
Она читает Александра Дюма, Шекспира, Байрона на языке оригинала, она изучает
греческий и штудирует Геродота, не оставляя занятий музыкой и рисованием. Приступив к
изучению латыни, она в пять месяцев проходит курс, который в лицее проходят за три
года.
“После целого дня беготни по магазинам, портным и модисткам, прогулок и кокет-ства, я
надеваю пеньюар и читаю своего любезного друга Плутарха”. (Запись от 2 августа 1874
года. На самом деле запись от 2 августа 1875 года, о чем читай ниже.)
В какой-то момент она забывает об отсутствии герцога Гамильтона и, вспомнив про него, снова усердно начинает молиться, чтобы Бог послал ей его в мужья.
Иногда появляется дядя Жорж и вместе с ним в их жизнь привносится скандал.
“Он приезжает на неделю, порочит нас, а потом куда-нибудь уезжает, где его не знают. А
мы остаемся, и терпим все эти гнусности”. (Неизданное, запись от 21 мая 1873 года.) Он приводит обедать в дом проститутку, которая потом сбегает от него, украв пас-порт. У
него возникают неприятности с правосудием после того, как он дал пощечину графине
Толстой, и Муся с матерью направляются на его квартиру, где он живет с очеред-ной
проституткой, чтобы уговорить его предстать перед судом.
Они не приняты в светском обществе Ниццы, их адреса нет в указателе барона Нерво
“Зимой в Ницце”.
“Понедельник: мадам виконтесса Вигье, мадам Спанг, будут танцы; концерт в зам-ке
Вальроз, мадам Клапка.
Вторник: мадам де По, а затем мадам Сабатье на вилле Эмилия, танцы.
Среда: мадам Говард, мадам Любовская, мадам Мэй, мадам Периго, мадам Хендер-сон,
Средиземноморский кружок.
Четверг: мадам графиня Монталиве, мадам графиня Моннье де ля Сизеранн, мадам
Хюткинс, на вилле Мейнель, танцы, мадам Тютчева.
Пятница: мадам Греймс, концерт в замке Вальроз, мадам Сейгнетт.
Суббота: в русском консульстве утренник с танцами общества Массена.
Воскресенье: мадам Проджерс и другие у мадам графини де Сессоль.”
В этом списке не встретишь фамилию Башкирцевых или Романовой, в дневнике Марии
тоже не встречаются фамилии из указателя барона Нерво, хотя мадам Тютчева - родная
сестра Константина Башкирцева, но она никогда не принимает их и вообще никого из
Бабаниных. Единственная, с кем Башкирцевы поддерживают отношения из этого спи-ска -
это мадам Говард и ее дочь Елена, устраивающие благотворительные продажи, в ко-торых
участвуют наши герои, но и эти отношения в скором времени прервутся.
В русское консульство поступают анонимные письма о процессе, связанном с де-лом