ленькая девочка с корзиной цветов бросала букетики в публику. Некоторые экипажи были
украшены только белыми ромашками, другие - желтыми цветами, третьи - фиалками.
Многие экипажи были убраны сезонными цветами, ландышами и сиренью. Цветами ук-
рашали и самих лошадей. Лучшие экипажи получали премии из рук великой княгини Ели-
заветы Федоровны...
После первой части и премирования экипажей, трубачи давали сигнал к собственно битве
цветов. В описанной ниже битве начало было положено экипажами офицеров-
артиллеристов и Сумского драгунского полка. Вот как описывает эту битву корреспондент
“Московских ведомостей” 24 мая 1902 года:
“Целый дождь букетиков полетел с их платформы в публику, стеснившуюся у барьера. Им
отвечали. Мало-помалу все оживилось. Несколько удачно брошенных буке-тов вызвали
соревнование, и цветы посыпались неудержимым потоком. Раздались весе-лые
восклицания, смех. Продавцы не успевали подавать цветы. Многие из публики под-
нимались, ловили летящие букеты и в свою очередь кидали их. Это был целый круговорот
цветов. С круга цветочный бой постепенно перешел и в ложи. Из лож полетели цветы в
партер. Партер не остался в долгу, и скоро по всем трибунам грянул цветочный бой, дале-
ко оставивший за собой баталию прошлого года. Пробило половина шестого. Трубач про-
трубил сигнал к окончанию цветочного боя, но сигнал этот прошел незамеченным, и бата-
лии продолжались по всему фронту...”
“Надо думать, - отмечает в конце корреспондент, - что праздники цветов получат у нас
право гражданства, и этому можно только порадоваться. Мы так редко веселимся от души, что каждое начинание, направленное к такому общему веселью, можно только при-
ветствовать”.
Надо подчеркнуть, что сбор от праздника цветов, обычно использовался на благо-
творительные цели.
В дневнике Башкирцевой не раз встречаются упоминания о том, как она бросала букеты
цветов приглянувшимся ей мужчинам, кроме того, на этих празднествах, покупа-лось и
конфетти, которое тоже рассыпалось в больших количествах, как-то за один раз Мария
рассыпала около сорока килограммов конфетти.
Семья развлекается, как может, и основным развлечением остаются все-таки по-ездки в
Монте-Карло, куда ее мать может отправиться вдвоем, едва познакомившись с мужчиной.
“Я злилась на маму, потому что она несколько раз спрашивала у крупье: “Сколько
времени? Малышка боится, что мы опоздаем на поезд”. Я неприятно чувствовала себя в
зале, где были одни кокотки. Но нужно было ждать еще час, и я была вынуждена оста-
ваться там... Каждый был со своей дамой. Это действительно было не очень прилично. Но
что было самым скабрезным, так это их уход: эти дамы уводили этих господ с такими
криками, с такими песнями!.. Поезд уже трогался, а их песни еще были слышны, и как
мало эти песни гармонировали с красотой неба, луной и морем, выделяющемся на фоне
гор. Дома эта очаровательная история продолжается и длится долго. У-бо-жество! Неуже-
ли все мужчины живут так же, как те, которых я видела сегодня вечером? Все это произ-
водит неприятное и грустное впечатление. Эти мужчины, эти женщины, которые... Каж-
дая уводит свою добычу. .” (Неизданное, запись от 30 марта 1874 года.)
Мыслями она все время возвращается к герцогу Гамильтону, вспоминая все ма-лейшие
подробности, касающиеся его, все слова, сказанные им и случайно ею услышан-ные.
Однажды утром, в понедельник, 13 октября 1873 года ее гувернантка, малютка анг-
личанка Хедер, пока Муся отыскивала заданный урок, сообщает ей:
– Знаете, а герцог Гамильтон женится!
“Я приблизила книгу к лицу, почувствовав, что покраснела, как огонь. Я чувство-вала, как
будто острый нож вонзился мне в грудь. Я начала дрожать так сильно, что едва держала
