– - Ладно... А теперь иди сюда, Жеребцов, -- приказал командующий и разложил на столе снимки.
– - Знаешь, что это такое?

– - Так точно, товарищ генерал-лейтенант.

– - Твоя работа?

– - Я выполнял приказ, товарищ генерал-лейтенант.

– - Чей?

– - Я не могу говорить об этом при посторонних.

– - Почему я ничего обо всем этом не знал?

– - Я не могу говорить об этом при посторонних, -- повторил Жеребцов.

– - Выйди и жди!

Жеребцов, пятясь, вышел. Командующий встал из-за стола и заходил вдоль своего кабинета. От стены до стены было метров семь, за это время он успевал произнести примерно пять или шесть фраз, включая междометия. И честно скажу: такого черного мата я никогда в жизни не слышал. Даже не подозревал, что такой существует. Правда, в армии я всего шесть лет, а он -- лет на двадцать, а то и на тридцать больше. Или у них в Академии Генштаба такой спецкурс читают?

Только на пятом или шестом витке генерал-лейтенант начал слегка повторяться. Видимо, он и сам это почувствовал. Поэтому вернулся к столу и долго сидел, закрыв лицо руками. Потом сказал:

– - Иди, капитан, отдыхай. И вы, ребята, тоже. Дальше я уж сам этим делом займусь. Только никому об этом -- ни слова. Понимаете, надеюсь?

– - Так точно, товарищ генерал-лейтенант, -- ответил я за всех.

Вернувшись в часть, мы сгоняли Артиста за бутылкой -- это у него в любой ситуации хорошо получалось -- и помянули Тимоху.

Бывшего каскадера "Мосфильма". Лейтенанта Тимофея Варпаховского. Светлая ему память.

Такой вот у нас денек получился. И я чувствовал, что этим дело не кончится. Внутренний голос мне это подсказывал. А он мне никогда не врет. Даже когда я сам себе пытаюсь врать. И на этот раз не соврал.

На следующий день, как всегда после операции, нам полагался, как говорят на гражданке, отгул. Но уже в десять утра к нам в казарму вошел наш полковник Дьяков. Лицо у него было как после тяжелого боя с большими потерями с нашей стороны.

– - Что у вас там вчера случилось?
– - спросил он меня.

– - Я же представил рапорт.

– - А кроме того, что в рапорте?

– - Николай Дементьевич, мало у вас своих проблем? Ничего хорошего не случилось. А что случилось -- об этом доложено командующему армией.

– - Выходит, вы у него вчера были?

– - Пришлось.

– - Ладно. Не хочешь -- не говори.

– - Не имею права.

– - Я так и понял. Собирайтесь, он вас вызывает. К одиннадцати ноль-ноль.
– - Он помолчал и добавил: -- Без оружия.

– - Форма одежды парадная?
– - поинтересовался Артист.

– - Парадная?
– - переспросил полковник.
– - Не думаю. Нет, не думаю, -повторил он.

Мы побрились, надраились, навели марафет и в десять пятьдесят шесть были уже на КПП штаба армии: подобранные, подтянутые струночкой, словно бы облитые полевой камуфляжкой, -- не на всяком и парадная форма так сидит, с боевыми наградами -- у кого что было. А у всех было -- от медали "За отвагу" у Мухи и Трубача до "Ордена Мужества" и американского "Бронзового орла" у меня; "Орла" вручил мне посол США за освобождение их журналистов. Я взглянул на нашу группу как бы со стороны, и мне понравилось. Как раньше говорили: военная косточка. Или как полковник Дьяков иногда говорит: "Элита!" Правда, говорит он это только тогда, когда делает нам втык за какой-нибудь прокол, и добавляет при этом: "Мать вашу!"

На КПП нас встретили, как делегацию НАТО: полная корректность и нуль эмоций. Один дежурный офицер передал нас другому, тот -- третьему, и ровно в одиннадцать ноль-ноль адъютант открыл перед нами двери кабинета командующего:

– - Вас ждут.

Командарм, похоже, эту ночь на спал -- таким тяжелым и обрюзгшим было его лицо. В кабинете сидел еще один человек -- лет пятидесяти, с бледным сухим лицом, в очках с тонкой золоченой оправой. Он был в штатском, но темно-синий костюм на нем сидел, как форма на кадровом офицере.

– - Товарищ генерал-лейтенант, по вашему приказанию...

– - Вижу, что прибыли. Это товарищ из Управления по планированию специальных мероприятий. Ему представьтесь.

– - Капитан Пастухов, -- назвался я.

А за мной и ребята, по старшинству.

Док:

– - Капитан медицинской службы Перегудов.

Боцман:

– - Старший лейтенант Хохлов.

Трубач:

– - Старший лейтенант Ухов.

Артист:

– - Лейтенант Злотников.

Муха:

– - Лейтенант Мухин.

– - Вольно. Садитесь, -- кивнул командующий.

Но гостя нам так и не представил. Товарищ из Управления по планированию специальных мероприятий. И будет с вас. Я и не подозревал, что такое управление существует. А какие специальные мероприятия оно планирует -- об этом только сейчас стал догадываться.

– - У меня к вам, товарищи офицеры, несколько вопросов, -- начал штатский.
– - Скажите, капитан Пастухов, эти материалы, которые вы вчера доставили... У них есть копии?

Я сразу понял, куда он клонит. И ответил: