И здесь, в Рокоццианском квартале, жила она - во всяком случае, жила несколько лет назад.

Ощущая некоторую слабость - возможно, я все же поторопился немного с этой утренней поездкой, - я пожал плечами, развернул гравицикл и направил его обратно к базе. Не имело значения, где именно она живет - мы все равно встретимся, вольно или невольно. Я знал, что за эти годы она выросла в должности до гражданского администратора порта, ответственного также за гражданский персонал и объекты базы. Этого было вполне достаточно, а пока меня ждали дела.

***

Следующие полторы недели я провел, почти не отрываясь от дел, да и то еле успевал с ними справляться. Тем не менее усилиями Уильямса, трудившегося, казалось, в десяти разных местах одновременно, база понемногу снова приобрела вид военного объекта.

Мы лишились примерно полусотни офицеров из числа КМГСовцев, но, к счастью, только двое из них оказались рулевыми - КМГСовцы предпочитали служить подальше от боевых действий.

Единственное, чего мы с Уильямсом не стали менять, был офицерский клуб - очень уж здорово там все устроил Саммерс, так что он оставался открытым круглые сутки. Я и сам пользовался его услугами, когда у меня хватало на это сил и времени: и потому, что мне необходимо было порой присесть и пропустить рюмку-другую, и потому, что здесь удобно было встречаться с другими офицерами. Работа командующего базой напоминает работу капитана большого звездолета. Фактически ты отвечаешь за все. Можно, конечно, поручить все это другим и парить на недосягаемой высоте. Однако лучшие шкиперы держат руку на пульсе своего корабля, и лучше всего этот пульс ощущается в офицерской кают-компании. Тут важно не говорить самому ни о чем напрямую, а только слушать, впитывая в себя настроения, атмосферу. Именно умение слушать и отличает настоящего капитана. Этим вечером - ночная вахта началась довольно уже давно - я сидел в баре один, потягивая достаточно пристойное логийское, когда ощутил вдруг за спиной чье-то присутствие. Прежде чем я успел обернуться, чья-то рука легла на мое плечо и я услышал знакомый, полузабытый аромат духов и дыма сигареты му'окко.

– Привет, Вилф Брим, - промурлыкал мягкий, теплый, как галацианское солнце, голос.

Я обернулся, и сердце мое забилось в груди чаще, чем разряды в ионной камере. За моей спиной стояла в полуосвещенном баре потрясающе красивая женщина - не слишком молодая, но и не старая - и один вид ее пробудил во мне ворох воспоминаний, которые я прятал все эти годы. Так, словно мы были здесь совсем одни, я вскочил и сжал ее руки, глядя на нее как на волшебное видение - собственно, я боялся, что так оно и есть. Миниатюрная, поразительно женственная, она носила волосы распущенными до талии так, как делала это восемнадцать лет назад, когда мы с ней познакомились неподалеку от этого места. Ее широко расставленные глаза, теплые и умные, окружала теперь сеть мелких морщинок, но длинные ресницы, чуть вздернутый нос и полные, чувственные губы остались все теми же, что когда-то доводили меня до вершин блаженства. Возраст пощадил ее, добавив только немного зрелости, но ни капельки не убавив ее потрясающей красоты. Я покосился на ее пышный бюст, по местной моде подчеркнутый глубоким декольте и зауженной талией возможно, последняя и раздалась в периметре за прошедшие годы (а у кого, скажите, она сделалась меньше?), - потом на ее стройные ноги с миниатюрными ступнями, обутыми в ее излюбленные сандалии. Она, как всегда, смотрела мне прямо в лицо, чуть улыбаясь, как любая женщина, привыкшая оказывать сокрушительное воздействие на мужчин.

– Клавдия Вальмонт, - прошептал я, словно боясь спугнуть это видение.

– Ты на меня глазеешь, - заметила она с улыбкой.

– А ты против?

Еще одна восхитительная улыбка.

– Против ли я? Какое-то мгновение я боялась, что ты меня не узнал, сказала она почти застенчиво.

– Случаются воспоминания столь прекрасные, что от них не отделаешься, - ответил я, ощущая, как краснею.

– Спасибо, Вилф, - кивнула она.
– Спасибо за эти слова.

Я как-то не нашел подходящих слов, чтобы выразить переполнявшие меня эмоции; все, на что я оказался способен, - это восхищенно покачать головой.

– Вчера ночью ты устроил нам незабываемое зрелище, - произнесла она, помолчав немного.
– Я поняла, кто это бьется, даже не спрашивая. Мы тут, в городе, давно уже ждали, когда же такое случится - я имею в виду отпор врагу, а не твое ранение.

– Очень мило с твоей стороны, - улыбнулся я и тут же нахмурился.
– Так это твой голос я слышал тогда в госпитале, да?

Она кивнула.

– Но почему ты ушла? Я как раз вернулся в сознание.

– Потому что я тебя хорошо знаю, Вилф Брим. Я удивленно заломил бровь.

– Даже если бы ты пришел в сознание, Вилф, - ответила она, - нам не время было встречаться. У тебя было слишком много дел. Эта база была запущена как чертов свинарник, а мне от тебя нужно больше, чем ты мог уделить на тот день.

– Туше.

Она улыбнулась и пожала плечами.

– Ты говоришь, люди в городе ждали, пока мы дадим отпор, - заметил я, меняя тему разговора.
– Но если верить Саммерсу, они были категорически против того, чтобы торондцы не трогали город. С чего он это взял?

– Саммерс никогда не спрашивал меня. И никто из его окружения тоже. Я кивнул.

– Я так и думал. Ну, конечно, я здесь совсем недавно.

– Уже почти две недели, - возразила Клавдия, искоса поглядывая на меня с легкой улыбкой.
– Впрочем, кто считал?

– Позволишь старому приятелю угостить тебя вином?
– предложил я, к ужасу своему вдруг обнаружив, что мы все еще стоим.

– А я уж боялась, что ты мне не предложишь, - ответила она со вздохом облегчения.

Я усадил ее на соседнее место. Юбка ее слегка задралась, показав ногу почти до бедра, и я невольно уставился на нее, не в силах отвести взгляда.

– Извини, - спохватился я, покраснев как мальчишка.

– За что?
– удивилась она.

– Ну, за это.., за взгляд...

– Тебе понравилось то, что ты увидел?

– Еще бы.

– Так, как раньше?

– Ну.., больше.

– Тогда тебе не за что извиняться. Если бы я не хотела, чтобы ты видел это, ты бы ничего и не увидел. Благодарение Вуту, Клавдия совсем не изменилась!

– Что будем пить?

– Авиньон восьмого года вполне ничего. Я взгромоздился на барную тумбу рядом с ней и ткнул пальцем в свой полупустой кубок логийского.